Comments by "Сергей Вампир" (@user-fb1dr1pv7e) on "Россия начнет экспортировать форель из Таджикистана" video.

  1. Сначала Синуар тоже отказывался признавать авторитет начальника тюрьмы и разговаривать с ней. 22 года тюрьмы превратили его в высокопоставленного заключенного. Когда его впервые привели в кабинет Лахат, он заявил по-арабски: «Для меня неприемлемо сидеть с вами в одной комнате». Но, услышав ответ Бетти на арабском, сдался. – Какое впечатление он производил на вас? – Очень подозрителен. Его окружала группа заключенных, и он десятки раз проверял каждого из них, прежде чем довериться кому-то. Лишен эмпатии и жесток. Образ «мясника из Хан-Юниса» ему очень подходит: он без колебаний убил в Газе 12 членов одной семьи, заподозренной в помощи Израилю. Даже из тюрьмы отдавал приказы на устранение тех, кто ему не нравился, но сам никогда не пачкал рук. Он создал за решеткой некие «комитеты», в задачу которых входила проверка благонадежности заключенных, организация беспорядков в тюрьмах, травля охранников… Но когда после устроенных им мероприятий начинались расследования, Синуар дрожал от страха, прячась за других. – Его же оперировали в израильской больнице? – Он был ужасно напуган. Когда у него начались головные боли, мы отправили его на обследование. Обнаружилась опухоль мозга. Человек просто развалился на части. В больнице «Асаф ха-Арофе» ему сделали операцию. Я пришла к нему потом и сказала: «Видите, Израиль, против которого вы воюете, спас вам жизнь». И он, мужчина, стал плакать, умолял заверить, что он выйдет из этой истории благополучно, поскольку не хочет умирать. Я попросила врача, чтобы объяснил ему ситуацию, и тот сказал, что опухоль полностью удалена и метастазов в настоящее время не видно. Наши власти разрешили высоким должностным лицам Палестинской администрации навестить Синуара. Когда больницу покидал министр по делам заключенных Абу Зайда, я спросила его: «Ну что, этот герой и при тебе плакал?» Он ответил: «Да, ничего не поделать, Синуар боится за свою жизнь». Синуар посылал сообщения через сокамерников, а во время инцидента сидел обычно тихо, как мышка. Я никогда не слышала, чтобы он говорил так, как говорит сегодня в Газе. Это два разных человека. В тюрьме Синуар нашел время, чтобы получить образование. Он вложил много сил в свое интеллектуальное развитие и глубокое понимание израильского общества. Мы даже передавали подготовленные им обзоры ЦАХАЛу и ШАБАКу. – Как он стал героем ХАМАСа? – В этом виноват Израиль. Я думаю, мы неправильно приписывали ему качества лидера. Не каждый жестокий человек, эксплуатирующий заключенных, может быть лидером. Израиль возвеличил его, придал ему непомерный вес, а СМИ напугали общественность тем, как он может навредить нам. Когда его, входившего в банду, похитившую и убившую солдата Нахшона Ваксмана, выпустили в 2011 году после 22-летней отсидки в рамках «сделки Шалита», он не был так силен. Но когда улицы Газы увидели, что Израиль описывает Синуара как лидера сектора, таким и стали воспринимать его. Однажды мне сказали, что известный преступник угрожает моей семье, и предложили подстраховать. «Где он сейчас?» – спросила я. Ответили, что в тюремной больнице. Я вошла к нему в палату, встала рядом с его кроватью и сказала: «Послушай меня хорошенько: ни ты, ни кто-то другой меня не запугают; если ты осмелишься подойти к моим детям, то и тебе, и твоим детям будет очень больно». Один из сокамерников спросил: «Ты что, самоубийца? Как ты с ним разговариваешь?» И я ответила, что они никогда не увидят моего страха. – Но в глубине души все-таки боялись? – Нет! Мой муж всегда говорил: «Страшно то, что ты не боишься». Я действительно не испытывала страха перед этими подонками. Однажды я пришла со своим заместителем в ту самую тюрьму «Гильбоа» и вдруг увидела ящики с яблоками. Спросила, что это, и мне ответили, что кто-то из Палестинской автономии привез заключенным фрукты. За одно это я наложила на офицера дисциплинарное взыскание и уволила. – Что не так с фруктами для заключенных? – Категорически запрещается приносить какие-либо продукты питания из-за пределов тюрьмы. У заключенных есть продовольственный паек, набор их питания улучшился во всех отношениях. В тюрьме есть библиотека, их навещают посланники Красного Креста и адвокаты, они получают возможность учиться в Открытом университете Израиля. – Кто отвечает за льготы, которые террористы получают в тюрьме? – Это целый процесс. Заключенные бастуют, министры уступают, арабские политики напирают, и у палестинской администрации есть министр по делам заключенных, который тоже оказывает помощь. И Верховный суд вмешивается – ему не нужны бури, он тоже хочет «тишины». Поэтому Ахмед Тиби приходит в тюрьму и в унизительном тоне разговаривает с охранниками в присутствии заключенных. Поэтому Ципи Ливни посещает Баргути и беседует с ним часами. И это дает террористам власть. – Как вы думаете, что нужно сделать иначе? – Нужно переосмыслить условия содержания злостных преступников. Нужно распределить их по разным тюрьмам, не давая превратиться в террористические ячейки. Пусть они знают, что им предстоит пройти многолетнюю изоляцию. Никаких посещений, никаких семейных свиданий, никаких благоприятных условий, всего лишь часовая прогулка в день – чтобы прокляли тот день, когда совершили теракт. И если когда-либо им будет позволено свидание с ребенком, чтобы террорист сказал ему: «Не делай этого, потому что оно того не стоит». Только так мы не будем растить все больше и больше Синуаров.
    1
  2. Сначала Синуар тоже отказывался признавать авторитет начальника тюрьмы и разговаривать с ней. 22 года тюрьмы превратили его в высокопоставленного заключенного. Когда его впервые привели в кабинет Лахат, он заявил по-арабски: «Для меня неприемлемо сидеть с вами в одной комнате». Но, услышав ответ Бетти на арабском, сдался. – Какое впечатление он производил на вас? – Очень подозрителен. Его окружала группа заключенных, и он десятки раз проверял каждого из них, прежде чем довериться кому-то. Лишен эмпатии и жесток. Образ «мясника из Хан-Юниса» ему очень подходит: он без колебаний убил в Газе 12 членов одной семьи, заподозренной в помощи Израилю. Даже из тюрьмы отдавал приказы на устранение тех, кто ему не нравился, но сам никогда не пачкал рук. Он создал за решеткой некие «комитеты», в задачу которых входила проверка благонадежности заключенных, организация беспорядков в тюрьмах, травля охранников… Но когда после устроенных им мероприятий начинались расследования, Синуар дрожал от страха, прячась за других. – Его же оперировали в израильской больнице? – Он был ужасно напуган. Когда у него начались головные боли, мы отправили его на обследование. Обнаружилась опухоль мозга. Человек просто развалился на части. В больнице «Асаф ха-Арофе» ему сделали операцию. Я пришла к нему потом и сказала: «Видите, Израиль, против которого вы воюете, спас вам жизнь». И он, мужчина, стал плакать, умолял заверить, что он выйдет из этой истории благополучно, поскольку не хочет умирать. Я попросила врача, чтобы объяснил ему ситуацию, и тот сказал, что опухоль полностью удалена и метастазов в настоящее время не видно. Наши власти разрешили высоким должностным лицам Палестинской администрации навестить Синуара. Когда больницу покидал министр по делам заключенных Абу Зайда, я спросила его: «Ну что, этот герой и при тебе плакал?» Он ответил: «Да, ничего не поделать, Синуар боится за свою жизнь». Синуар посылал сообщения через сокамерников, а во время инцидента сидел обычно тихо, как мышка. Я никогда не слышала, чтобы он говорил так, как говорит сегодня в Газе. Это два разных человека. В тюрьме Синуар нашел время, чтобы получить образование. Он вложил много сил в свое интеллектуальное развитие и глубокое понимание израильского общества. Мы даже передавали подготовленные им обзоры ЦАХАЛу и ШАБАКу. – Как он стал героем ХАМАСа? – В этом виноват Израиль. Я думаю, мы неправильно приписывали ему качества лидера. Не каждый жестокий человек, эксплуатирующий заключенных, может быть лидером. Израиль возвеличил его, придал ему непомерный вес, а СМИ напугали общественность тем, как он может навредить нам. Когда его, входившего в банду, похитившую и убившую солдата Нахшона Ваксмана, выпустили в 2011 году после 22-летней отсидки в рамках «сделки Шалита», он не был так силен. Но когда улицы Газы увидели, что Израиль описывает Синуара как лидера сектора, таким и стали воспринимать его. Однажды мне сказали, что известный преступник угрожает моей семье, и предложили подстраховать. «Где он сейчас?» – спросила я. Ответили, что в тюремной больнице. Я вошла к нему в палату, встала рядом с его кроватью и сказала: «Послушай меня хорошенько: ни ты, ни кто-то другой меня не запугают; если ты осмелишься подойти к моим детям, то и тебе, и твоим детям будет очень больно». Один из сокамерников спросил: «Ты что, самоубийца? Как ты с ним разговариваешь?» И я ответила, что они никогда не увидят моего страха. – Но в глубине души все-таки боялись? – Нет! Мой муж всегда говорил: «Страшно то, что ты не боишься». Я действительно не испытывала страха перед этими подонками. Однажды я пришла со своим заместителем в ту самую тюрьму «Гильбоа» и вдруг увидела ящики с яблоками. Спросила, что это, и мне ответили, что кто-то из Палестинской автономии привез заключенным фрукты. За одно это я наложила на офицера дисциплинарное взыскание и уволила. – Что не так с фруктами для заключенных? – Категорически запрещается приносить какие-либо продукты питания из-за пределов тюрьмы. У заключенных есть продовольственный паек, набор их питания улучшился во всех отношениях. В тюрьме есть библиотека, их навещают посланники Красного Креста и адвокаты, они получают возможность учиться в Открытом университете Израиля. – Кто отвечает за льготы, которые террористы получают в тюрьме? – Это целый процесс. Заключенные бастуют, министры уступают, арабские политики напирают, и у палестинской администрации есть министр по делам заключенных, который тоже оказывает помощь. И Верховный суд вмешивается – ему не нужны бури, он тоже хочет «тишины». Поэтому Ахмед Тиби приходит в тюрьму и в унизительном тоне разговаривает с охранниками в присутствии заключенных. Поэтому Ципи Ливни посещает Баргути и беседует с ним часами. И это дает террористам власть. – Как вы думаете, что нужно сделать иначе? – Нужно переосмыслить условия содержания злостных преступников. Нужно распределить их по разным тюрьмам, не давая превратиться в террористические ячейки. Пусть они знают, что им предстоит пройти многолетнюю изоляцию. Никаких посещений, никаких семейных свиданий, никаких благоприятных условий, всего лишь часовая прогулка в день – чтобы прокляли тот день, когда совершили теракт. И если когда-либо им будет позволено свидание с ребенком, чтобы террорист сказал ему: «Не делай этого, потому что оно того не стоит». Только так мы не будем растить все больше и больше Синуаров.
    1
  3. Сначала Синуар тоже отказывался признавать авторитет начальника тюрьмы и разговаривать с ней. 22 года тюрьмы превратили его в высокопоставленного заключенного. Когда его впервые привели в кабинет Лахат, он заявил по-арабски: «Для меня неприемлемо сидеть с вами в одной комнате». Но, услышав ответ Бетти на арабском, сдался. – Какое впечатление он производил на вас? – Очень подозрителен. Его окружала группа заключенных, и он десятки раз проверял каждого из них, прежде чем довериться кому-то. Лишен эмпатии и жесток. Образ «мясника из Хан-Юниса» ему очень подходит: он без колебаний убил в Газе 12 членов одной семьи, заподозренной в помощи Израилю. Даже из тюрьмы отдавал приказы на устранение тех, кто ему не нравился, но сам никогда не пачкал рук. Он создал за решеткой некие «комитеты», в задачу которых входила проверка благонадежности заключенных, организация беспорядков в тюрьмах, травля охранников… Но когда после устроенных им мероприятий начинались расследования, Синуар дрожал от страха, прячась за других. – Его же оперировали в израильской больнице? – Он был ужасно напуган. Когда у него начались головные боли, мы отправили его на обследование. Обнаружилась опухоль мозга. Человек просто развалился на части. В больнице «Асаф ха-Арофе» ему сделали операцию. Я пришла к нему потом и сказала: «Видите, Израиль, против которого вы воюете, спас вам жизнь». И он, мужчина, стал плакать, умолял заверить, что он выйдет из этой истории благополучно, поскольку не хочет умирать. Я попросила врача, чтобы объяснил ему ситуацию, и тот сказал, что опухоль полностью удалена и метастазов в настоящее время не видно. Наши власти разрешили высоким должностным лицам Палестинской администрации навестить Синуара. Когда больницу покидал министр по делам заключенных Абу Зайда, я спросила его: «Ну что, этот герой и при тебе плакал?» Он ответил: «Да, ничего не поделать, Синуар боится за свою жизнь». Синуар посылал сообщения через сокамерников, а во время инцидента сидел обычно тихо, как мышка. Я никогда не слышала, чтобы он говорил так, как говорит сегодня в Газе. Это два разных человека. В тюрьме Синуар нашел время, чтобы получить образование. Он вложил много сил в свое интеллектуальное развитие и глубокое понимание израильского общества. Мы даже передавали подготовленные им обзоры ЦАХАЛу и ШАБАКу. – Как он стал героем ХАМАСа? – В этом виноват Израиль. Я думаю, мы неправильно приписывали ему качества лидера. Не каждый жестокий человек, эксплуатирующий заключенных, может быть лидером. Израиль возвеличил его, придал ему непомерный вес, а СМИ напугали общественность тем, как он может навредить нам. Когда его, входившего в банду, похитившую и убившую солдата Нахшона Ваксмана, выпустили в 2011 году после 22-летней отсидки в рамках «сделки Шалита», он не был так силен. Но когда улицы Газы увидели, что Израиль описывает Синуара как лидера сектора, таким и стали воспринимать его. Однажды мне сказали, что известный преступник угрожает моей семье, и предложили подстраховать. «Где он сейчас?» – спросила я. Ответили, что в тюремной больнице. Я вошла к нему в палату, встала рядом с его кроватью и сказала: «Послушай меня хорошенько: ни ты, ни кто-то другой меня не запугают; если ты осмелишься подойти к моим детям, то и тебе, и твоим детям будет очень больно». Один из сокамерников спросил: «Ты что, самоубийца? Как ты с ним разговариваешь?» И я ответила, что они никогда не увидят моего страха. – Но в глубине души все-таки боялись? – Нет! Мой муж всегда говорил: «Страшно то, что ты не боишься». Я действительно не испытывала страха перед этими подонками. Однажды я пришла со своим заместителем в ту самую тюрьму «Гильбоа» и вдруг увидела ящики с яблоками. Спросила, что это, и мне ответили, что кто-то из Палестинской автономии привез заключенным фрукты. За одно это я наложила на офицера дисциплинарное взыскание и уволила. – Что не так с фруктами для заключенных? – Категорически запрещается приносить какие-либо продукты питания из-за пределов тюрьмы. У заключенных есть продовольственный паек, набор их питания улучшился во всех отношениях. В тюрьме есть библиотека, их навещают посланники Красного Креста и адвокаты, они получают возможность учиться в Открытом университете Израиля. – Кто отвечает за льготы, которые террористы получают в тюрьме? – Это целый процесс. Заключенные бастуют, министры уступают, арабские политики напирают, и у палестинской администрации есть министр по делам заключенных, который тоже оказывает помощь. И Верховный суд вмешивается – ему не нужны бури, он тоже хочет «тишины». Поэтому Ахмед Тиби приходит в тюрьму и в унизительном тоне разговаривает с охранниками в присутствии заключенных. Поэтому Ципи Ливни посещает Баргути и беседует с ним часами. И это дает террористам власть. – Как вы думаете, что нужно сделать иначе? – Нужно переосмыслить условия содержания злостных преступников. Нужно распределить их по разным тюрьмам, не давая превратиться в террористические ячейки. Пусть они знают, что им предстоит пройти многолетнюю изоляцию. Никаких посещений, никаких семейных свиданий, никаких благоприятных условий, всего лишь часовая прогулка в день – чтобы прокляли тот день, когда совершили теракт. И если когда-либо им будет позволено свидание с ребенком, чтобы террорист сказал ему: «Не делай этого, потому что оно того не стоит». Только так мы не будем растить все больше и больше Синуаров.
    1
  4.  @user-xk8pu6ud3o  Министр иностранных дел Израиля Исраэль Кац призвал главу БАПОРа — агентства ООН по оказанию помощи палестинцам — уйти в отставку после того, как Израиль предоставил доказательства причастности некоторых из сотрудников агентства к террористическим атакам ХАМАСа 7 октября. "Я только что отменил встречу руководителя БАПОРа Филиппа Лазарини с чиновниками Министерства иностранных дел Израиля, назначенную на среду", — написал Кац в сети "Икс". "Лазарини должен сделать выводы и уйти в отставку. Сторонникам терроризма здесь не рады", — добавил он. Напомним, по данным израильской разведки, предоставленным на рассмотрение США, около 1200 из примерно 12 тысяч сотрудников БАПОРа в секторе Газа имеют связи с ХАМАСом или "Исламским джихадом", а около половины имеют близких родственников, принадлежащих к этим террористическим исламистским группировкам. Также Израиль собрал неопровержимые доказательства того, что некоторые сотрудники Ближневосточного агентства ООН участвовали в нападении на Израиль и израильтян 7 октября. На данный момент 11 стран-доноров приостановили финансовую поддержку БАПОРа в свете обвинений Израиля, в том числе США, Канада, Австралия и некоторые европейские страны. В то же время Люксембург, Ирландия, Турция, Испания и Норвегия приняли решение продолжать спонсировать Ближневосточное агентство ООН. Представители БАПОРа поставили ультиматум: агентство, дескать, будет вынуждено прекратить свою деятельность в секторе Газа и во всем регионе уже в марте, если международное финансирование организации не будет возобновлено.
    1
  5. Так получилось, что у меня во «ВКонтакте» есть друг, палестинец по отцу и русский по маме. Он вырос в Иордании, но много лет живет в России, выучился на врача и работает доктором в одном из городов в центре страны. Назовем его Абу, чтобы сохранить его анонимность, тем более что эта составляющая в его имени тоже есть. В декабре он написал мне в чат сообщение с искренним беспокойством и поинтересовался, все ли у меня в порядке. Абу – человек незлой, но смотрит на вещи совсем не так, как израильтяне. К тому же в огромных количествах потребляет хамасовскую и российскую пропаганду. Он твердо убежден, что ЦАХАЛ казнит женщин и несет чудовищные потери, но от нас это скрывают, потому что в Израиле сильнейшая пропаганда для внутренней аудитории. И, конечно, он верит в победу ХАМАСа. Таких, как Абу, в мире миллионы. Они черпают информацию из тех же источников и смотрят на происходящее так же, как он. А значит, полезно знать, какова картина мира в головах у этих людей. «Мой дед дружил с евреем, а потом пришли сионисты» «Речь о войне, которой 75 лет. Не мы ее придумали, а страдаем сегодня мы. И не будет покоя Израилю, пока этот конфликт идет, — объясняет Абу. — Британия хотела плохо сделать всем, когда создала Израиль. Убьем друг друга, а Англии хорошо: от евреев избавилась и от арабов». С начала войны десятки граждан Израиля выбрались из сектора Газа. Кто они? До этого здесь мирно уживались три религии, говорит он. «Мне дед рассказывал, как это было. Он дружил с евреем с детства, потом работал у его отца. Все жили мирно. Потом пришли сионисты и все поменяли». Хотя Абу не исключает, что и тот еврей, с которым дружил его дед, был сионистом. Но скрывал это. «А мой наивный дед верил. Жители Бейт-Шемеша живут на земле моего дедушки. Они ее купили? Нет. Они просто резню устроили, и он был вынужден уйти». Сионисты воспользовались тем, что палестинцы пожалели евреев, считает мой знакомый. Они приютили их, спасающихся от Холокоста, а те оказались не простыми евреями, а сионистами. И решили «давайте лучше убьем вас и займем эти земли». Абу несколько раз упоминает желание евреев «убить шесть народов». Видимо, тут имеются в виду семь народов, населявших Ханаан и перечисленных в книге «Дварим». Естественно, арабов среди них нет, и убивать народы предполагалось за идолопоклонство, но палестинцы упорно примеряют эти стихи «Танаха» на себя. И именно к этому, по мнению Абу, призывают израильские ультраправые. Он знает, что арабские страны в 1948 году напали на Израиль, но убежден, что «это была реакция на оккупацию земель». Иорданию, в которой прошло его детство, Абу тоже не любит. «Иордания — это отдельное пи……ое [нехорошее] образование, там палестинцев изначально не должно было быть. Просто король п…ор [плохой человек]. Поверил англичанам, прогнал турков и получил Иорданию. У нас с ними война даже была в 1970. Мой отец рассказывал». «По поводу 7 октября много вранья, как и по поводу Бучи» В зверства ХАМАСа 7 октября Абу просто не верит. Как и в то, что Россия сотворила в Буче. «По поводу 7 октября много вранья, как по поводу Бучи. Я знаю людей из ХАМАСа, они не могли это сделать, -убежден он. — Это люди, которых отбирали чтоб убивали только солдат, у них психика крепкая, желание умереть в бою, а не убивая детей. А факт, что израильские вертолеты накосячили, уже подтвердили». Абу пересказывает распространяемый ХАМАСом фейк, что погибшие 7 октября мирные израильтяне якобы стали жертвами израильской же авиации. Вторая версия террористов, что резню творили не они, а «простые палестинцы», хлынувшие в прорыв в стене. И ее мой собеседник тоже воспроизводит: «Там кроме ХАМАСа потом толпа пошла, у кого семью убили в других войнах у кого детей, у кого жен. Разъярённая толпа». Но даже в такой версии он отрицает факт убийства террористами детей. Это, уверен он, фейк. В убийстве взрослых гражданских, включая женщин, Абу верит легко: «У вас солдаты – это все женщины и мужчины с 18 до 60 лет. Так это понимает палестинский народ. И они не должны были тут оказаться на чужой земле. Так считают эти парни». «Смотрите как РФ уничтожает украинские формирования. Филигранно, ни одного мирного» «У моего друга единственного дядя родной со всей семьёй умер. Все, прямо всех их вычеркнули из гражданского списка. Нет семьи, — печалится Абу. — Многие из моих друзей не отвечают, они скорее погибли, а это были хорошие врачи. Смотрите как РФ уничтожает украинские формирования. Филигранно не одного мирного. А тут намерено воюют против больниц. Фашизм просто». Абу уверен, что никаких объектов ХАМАСа ни в больницах, ни под больницами нет, и бои в них – это исключительно злой умысел ЦАХАЛа. Израильские видео с оружием и боеприпасами в медучреждениях и с огромными туннелями под ними палестинец считает фальшивыми. Что террористические туннели были под площадью Палестины, и их потом взорвали, он все-таки признает. Но вслед за спикером террористов Абу Обайдой он повторяет, что туннели эти все равно уже не использовались и вышли из эксплуатации. Он пересказывает и две запущенные хамасовской пропагандой истории про то, что армия, якобы, казнила жителей сектора Газа. «Народу Израиля врут, иначе люди на улице Нетаниягу повесят» Абу свято уверен, что от израильтян очень многое скрывают. Что видео ХАМАСа в Израиле заблокированы, поэтому мы и не знаем «всей правды».
    1
  6. «Сегодня у вас окончательно запретили СМИ в стране, — пишет Абу. — Вышел документ, где запретили писать про пленных и раненых. Но это больше похоже на запрет вообще говорить». Он уверен, что в Израиле выстроена мощная система пропаганды. Что израильтянам, например, врут о палестинках, которые попались во время неудачных ножевых терактов. Якобы, ножи им подкинули, и нас всех обманули. С какой целью – непонятно. «ХАМАС долбит ваших солдат и каждый день видео выкладывает, где по 10 человек умирают. Уничтожают танки и выкладывают съемку. Просто вам это не показывают, — уверен Абу. — Народу Израиля п….ят [врут], иначе люди на улице Нетанияху повесят». Действительно, ХАМАС ежедневно отчитывается в уничтожении огромного числа израильской техники. В подтверждение террористы выкладывают видео запуска ракет. Однако танки и бронемашины ЦАХАЛа оснащены современнейшей системой активной защиты, и подавляющее большинство ракет уничтожается на подлете. Но Абу уверен, что дело просто во вранье и пропаганде. «Я это наблюдаю с 91 года, — пишет мне он. — Когда в интифаде парень палестинский взрывал себя в заполненном автобусе, у вас тоже говорили, что нет убитых». «ХАМАС не удастся победить» «Вы же знаете, что мы желаем умереть в бою с Израилем? Я не про себя лично, потому что я избрал путь не военный, а гуманитарный. Я в общем, про большинство людей», — говорит Абу. Пока террористы десятками сдаются в секторе Газа, он уверен, что эти люди готовы только умереть или победить. И считает, что победа будет за ними. «ХАМАС не удастся победить, это государственная структура, выбранная народом Палестины. Она имеет свой вес и политическое представительство даже в РФ. Нельзя ее взять и уничтожить, тем более по кадрам видно, что вашей армии слабо это сделать». Ну а если эти хамасовцы умрут, то на смену им придут другие, еще злее. И мы еще пожалеем, что убили тех, первых, считает мой знакомый. «Синуар, кстати, гуманный умный и спокойный человек, — уверяет Абу. — А вот есть пара человек, которые, если выйдут из тюрем, то поменяют правила игры». Абу повторяет пропаганду ХАМАСа о том, что атака 7 октября замышлялись именно ради освобождения палестинских заключенных. И что детей в заложники брали исключительно, чтобы освободить палестинских детей. Так он называет несовершеннолетних заключенных из израильских тюрем, многие из которых отбывают сроки за попытки убить человека. «Вы даже не поймете, что Израиль уничтожен» Видение идеального будущего для этой земли у Абу двоякое. С одной стороны, он, вроде бы, за принцип двух государств. «Надо реализовать алан ООН, где все живут мирно. Без оккупации чужих земель, в противном случае будут всегда движения сопротивления, добивающиеся освобождения 100% земель». Этот вариант его тоже устраивает. «Если исход будет в нашу пользу, вы даже не поймёте, что Израиль уничтожен. Евреи как жили на этой земле, так и будут, и никто даже слова против не имеет. Выгонять их никто не собирается. Я, как и все палестинцы совсем не против жить с евреями на этой земле, молиться каждый в своей молельной спокойно и уважать друг друга». Главное, говорит он, не должно быть нацизма, фашизма и сионизма. Это в его понимании явления одного порядка – тезис, растущий еще из советской пропаганды.
    1
  7.  @user-zl2yp8fj6i  Сначала Синуар тоже отказывался признавать авторитет начальника тюрьмы и разговаривать с ней. 22 года тюрьмы превратили его в высокопоставленного заключенного. Когда его впервые привели в кабинет Лахат, он заявил по-арабски: «Для меня неприемлемо сидеть с вами в одной комнате». Но, услышав ответ Бетти на арабском, сдался. – Какое впечатление он производил на вас? – Очень подозрителен. Его окружала группа заключенных, и он десятки раз проверял каждого из них, прежде чем довериться кому-то. Лишен эмпатии и жесток. Образ «мясника из Хан-Юниса» ему очень подходит: он без колебаний убил в Газе 12 членов одной семьи, заподозренной в помощи Израилю. Даже из тюрьмы отдавал приказы на устранение тех, кто ему не нравился, но сам никогда не пачкал рук. Он создал за решеткой некие «комитеты», в задачу которых входила проверка благонадежности заключенных, организация беспорядков в тюрьмах, травля охранников… Но когда после устроенных им мероприятий начинались расследования, Синуар дрожал от страха, прячась за других. – Его же оперировали в израильской больнице? – Он был ужасно напуган. Когда у него начались головные боли, мы отправили его на обследование. Обнаружилась опухоль мозга. Человек просто развалился на части. В больнице «Асаф ха-Арофе» ему сделали операцию. Я пришла к нему потом и сказала: «Видите, Израиль, против которого вы воюете, спас вам жизнь». И он, мужчина, стал плакать, умолял заверить, что он выйдет из этой истории благополучно, поскольку не хочет умирать. Я попросила врача, чтобы объяснил ему ситуацию, и тот сказал, что опухоль полностью удалена и метастазов в настоящее время не видно. Наши власти разрешили высоким должностным лицам Палестинской администрации навестить Синуара. Когда больницу покидал министр по делам заключенных Абу Зайда, я спросила его: «Ну что, этот герой и при тебе плакал?» Он ответил: «Да, ничего не поделать, Синуар боится за свою жизнь». Синуар посылал сообщения через сокамерников, а во время инцидента сидел обычно тихо, как мышка. Я никогда не слышала, чтобы он говорил так, как говорит сегодня в Газе. Это два разных человека. В тюрьме Синуар нашел время, чтобы получить образование. Он вложил много сил в свое интеллектуальное развитие и глубокое понимание израильского общества. Мы даже передавали подготовленные им обзоры ЦАХАЛу и ШАБАКу. – Как он стал героем ХАМАСа? – В этом виноват Израиль. Я думаю, мы неправильно приписывали ему качества лидера. Не каждый жестокий человек, эксплуатирующий заключенных, может быть лидером. Израиль возвеличил его, придал ему непомерный вес, а СМИ напугали общественность тем, как он может навредить нам. Когда его, входившего в банду, похитившую и убившую солдата Нахшона Ваксмана, выпустили в 2011 году после 22-летней отсидки в рамках «сделки Шалита», он не был так силен. Но когда улицы Газы увидели, что Израиль описывает Синуара как лидера сектора, таким и стали воспринимать его. Однажды мне сказали, что известный преступник угрожает моей семье, и предложили подстраховать. «Где он сейчас?» – спросила я. Ответили, что в тюремной больнице. Я вошла к нему в палату, встала рядом с его кроватью и сказала: «Послушай меня хорошенько: ни ты, ни кто-то другой меня не запугают; если ты осмелишься подойти к моим детям, то и тебе, и твоим детям будет очень больно». Один из сокамерников спросил: «Ты что, самоубийца? Как ты с ним разговариваешь?» И я ответила, что они никогда не увидят моего страха. – Но в глубине души все-таки боялись? – Нет! Мой муж всегда говорил: «Страшно то, что ты не боишься». Я действительно не испытывала страха перед этими подонками. Однажды я пришла со своим заместителем в ту самую тюрьму «Гильбоа» и вдруг увидела ящики с яблоками. Спросила, что это, и мне ответили, что кто-то из Палестинской автономии привез заключенным фрукты. За одно это я наложила на офицера дисциплинарное взыскание и уволила. – Что не так с фруктами для заключенных? – Категорически запрещается приносить какие-либо продукты питания из-за пределов тюрьмы. У заключенных есть продовольственный паек, набор их питания улучшился во всех отношениях. В тюрьме есть библиотека, их навещают посланники Красного Креста и адвокаты, они получают возможность учиться в Открытом университете Израиля. – Кто отвечает за льготы, которые террористы получают в тюрьме? – Это целый процесс. Заключенные бастуют, министры уступают, арабские политики напирают, и у палестинской администрации есть министр по делам заключенных, который тоже оказывает помощь. И Верховный суд вмешивается – ему не нужны бури, он тоже хочет «тишины». Поэтому Ахмед Тиби приходит в тюрьму и в унизительном тоне разговаривает с охранниками в присутствии заключенных. Поэтому Ципи Ливни посещает Баргути и беседует с ним часами. И это дает террористам власть. – Как вы думаете, что нужно сделать иначе? – Нужно переосмыслить условия содержания злостных преступников. Нужно распределить их по разным тюрьмам, не давая превратиться в террористические ячейки. Пусть они знают, что им предстоит пройти многолетнюю изоляцию. Никаких посещений, никаких семейных свиданий, никаких благоприятных условий, всего лишь часовая прогулка в день – чтобы прокляли тот день, когда совершили теракт. И если когда-либо им будет позволено свидание с ребенком, чтобы террорист сказал ему: «Не делай этого, потому что оно того не стоит». Только так мы не будем растить все больше и больше Синуаров.
    1