Comments by "Сергей Вампир" (@user-fb1dr1pv7e) on "Ракеты «Оникс» - проблема для ПВО" video.

  1. Раввин Авраам-Йешаягу Карелиц (известный как Хазон Иш) встретился с Бен-Гурионом в октябре 1952 года. Эта встреча вошла в историю благодаря притче из Талмуда Бавли, рассказанной Карелицем израильскому премьеру. Звучала она так: когда два верблюда встречаются на узком перешейке, то животное, на котором нет поклажи, должно уступить дорогу верблюду, на которого взвалена тяжелая ноша. Верблюд с поклажей символизировал, по замыслу Карелица, ортодоксальный сектор. Верблюд, который был налегке, всех остальных - светских и религиозных. Как и ожидалось, Бен-Гурион энергично протестовал против такой аллегории: еврей, живущий в Израиле, несет на себе не менее тяжелую и ценную ношу, чем еврей-ортодокс. В общем и целом беседа с Карелицем Бен-Гуриона очень позабавила. В ортодоксальном фольклоре эта история со временем превратилась из притчи про верблюда в историю про телегу. Ортодоксы не хотят быть верблюдами даже в притчах. От ответа Бен-Гуриона ортодоксы отмахнулись. Ультрарелигиозные - это телега с драгоценным грузом, все прочие телеги пусты. Так, по их представлению, и выглядит сионистский проект. Поколения учителей в ортодоксальных школах вбивают эту аллегорию в головы учащихся: только ортодоксы несут с собой историческую память, традиции и знания. Все остальные - пустые телеги. Кризис, угрожающий целостности коалиции Нетаниягу, предлагает неожиданную развязку к истории про две телеги. С одной стороны, скандал развернулся из-за денег: Ицхак Гольдкнопф, представитель ортодоксальных дворов в правительстве, требует еще 500 миллионов шекелей вдобавок к уже полученным им миллиардам в рамках коалиционных средств. Итамар Бен-Гвир, представитель каханистов в том же правительстве, утверждает, что полученное его фракцией министерство (по делам Негева и Галилеи) получает меньше финансов, чем министерства, в которых хозяйничают люди Смотрича. Мародеры - они такие мародеры: стянувший из магазина микроволновую печь завидует укравшему телевизор, а тот, в свою очередь, завидует укравшему холодильник. Нет такого понятия - довольный мародер. Гольдкнопф хоть и новичок в национальной политике, но он в курсе, что свои деньги он может получить без лишнего шума и через финансовую комиссию кнессета. Возглавляет эту комиссию Моше Гафни, его соратник по фракции. Но Гольдкнопф - не фраер: он не позволит Гафни записать себе на счет получение дополнительных денег для сектора. Либо деньги получит лично он, либо подаст в отставку и проголосует против бюджета. И у ортодоксальных политиков имеется эго. Можно рассказать историю о правительственном кризисе и с другой стороны. Гольдкнопф, Смотрич и Бен-Гвир - это полная телега. Каждый из них раздавал обещания, которые нужно выполнять, идеи, которые нужно реализовать, и у каждого имеются избиратели, ожидания которых нужно удовлетворить. В ходе коалиционных переговоров они встретились с Яривом Левином, который был готов пообещать им что угодно взамен на поддержку его юридического переворота. Но тут начался общественный протест, юридическая революция была заторможена, хоть и временно, а правящая партия Ликуд осталась у разбитого корыта. Смотрич настаивает на увеличении числа поселенцев в Иудее и Самарии вдвое, до миллиона человек. Можно назвать эту идею мессианской, безответственной, разбазаривающей государственные средства и опасной. Но нельзя сказать, что в ней отсутствует мечта и стремление к идеалу с его стороны. По дороге Смотрич пытается экспроприировать огромные средства в пользу своих сторонников и своей партии - не особенно мучаясь при этом угрызениями совести. Министерство Негева и Галилеи принадлежит теперь Бен-Гвиру. В прошлом это министерство успешно функционировало в качестве резервного денежного фонда для Арье Дери. Бен-Гвир хочет продемонстрировать жителям этих районов, что он борется за них. Куда потом пойдут выбитые средства - вопрос другой. Зато тележка Гольдкнопфа набита доверху: на ней сидят религиозные авторитеты и адморы, ждущие своего чека. Миллиарды для ортодоксов: 250 ведущих экономистов объяснили, чем это грозит Израилю Миллиарды на невежество: как дельцы от религии подвергают опасности будущее Израиля Правящим партиям приходилось платить высокую цену секторальным партиям и в прошлом. Это касается как правых, так и левых партий. Так что в Ликуде совершенно справедливо напоминают, какую высокую цену заплатил Ицхак Рабин партии ШАС во всем, что касается кашрута, например. Но разница заключается в конечной цели, в перспективе. Рабин пошел на это в попытке решить израильско-палестинский конфликт. Это то, в чем были заинтересованы его избиратели. Нетаниягу же не предлагает своим сторонникам вообще ничего. Раньше он убрал из собственной партии всех потенциальных конкурентов. Сейчас очистил ее от любой идеологии
    1
  2. Ультраортодоксы поняли, что сильнейший народный протест возлагает вину на них, и вместо того, чтобы взять на себя ответственность в составе коалиции, в которой они занимают руководящие посты, они действуют так, как будто их это не касается. За кулисами Арье Дери, как и в марте, уже советует Биньямину Нетаниягу стремиться к компромиссу. В четверг, 20 июля, газета «Ятед Неэман», издание партии «Дегель ха-Тора», опубликовала запутанную статью с оправданиями, в которой делается попытка утверждать, что ультраортодоксы вообще не участвуют в перевороте. Для тех, кто надеялся на интеграцию ультраортодоксального населения в израильское общество, редакторы «Ятед Неэман» разъясняют, что «у нас нет иного выбора, кроме как вести себя в дни нашего изгнания в Израиле, как мы вели себя в дни изгнания среди народов». Это полная лицемерия статья, в которой партия, руководитель которой Моше Гафни является председателем финансовой комиссии кнессета, утверждает, что «мы не претендуем и не хотим принимать участие в руководстве государством и его институтами». Партия, инициирующая и поддерживающая принятие законов, способствующих религиозному принуждению и изменению правовой системы в Израиле, признает в статье: «Для нас нет святости в правлении большинства, понятие демократии нам принципиально чуждо, не большинство определяет, а слово Всевышнего обязывает и определяет». После многих лет прочного союза с Нетаниягу и правыми они по-прежнему настаивают на том, что они «ни правые, ни левые» и «не принадлежат к лагерю сторонников Нетаниягу и его поклонников». По их словам, они сидят с Нетаниягу в коалиции только потому, что партия «Ликуд» «традиционно немного больше связана с корнями иудаизма». Они называют протестующих против переворота «анархистами» и, что еще хуже, одним из ужасных проклятий в еврейской традиции: «доносчиками язычникам». Но они боятся. Поэтому авторы статьи призывают — после принятия закона, отменяющего критерий разумности – «пересчитать курс и спросить себя, нужно ли это любой ценой? Должны ли мы нести бремя результатов этой войны?». После 75 лет уклонения от обеспечения безопасности государства, ультраортодоксальные политиканы теперь пытаются уклониться от участия в войне против израильской демократии, которую они сами начали вместе со своими товарищами по лагерю Нетаниягу. Организации протеста против государственного переворота не уверены, надо ли, а если надо, то как вести демонстрации против ультраортодоксального элемента в блоке Нетаниягу. Среди лидеров протеста некоторые требовали ужесточения действий и в этом секторе, но в то же время есть опасения, что демонстрации в ультраортодоксальных районах будут изображаться как выражение враждебности по отношению к ультраортодоксальной общине, а не только к ультраортодоксальным политикам. В день сопротивления во вторник 18 июля протест вернулся к религиозному измерению, на этот раз в виде демонстраций, проведенных у раввинских судов в разных городах. Спусковым крючком для этого стал инициированный коалицией закон о передаче полномочий по обсуждению финансовых соглашений между разводящимися парами от суда по семейным делам раввинским судам. Бесчестность правительства, стремящегося ослабить Верховный Суд и назначить в него удобных для себя судей, а заодно и увеличить власть даяним-судей раввинского суда, ультрараортодоксальных мужчин, решать судьбы женщин, находящихся в их единоличной власти, ясна и заслуживает самого яростного протеста. Но жестокое обращение с женщинами в раввинских судах — это продолжающаяся несправедливость, с момента основания государства, оно не прекратится, даже если правительству не удастся осуществить свои планы лишить израильскую демократию ее содержания. Поэтому очень жаль, что демонстрации в защиту прав женщин в судах происходят только сейчас. Даже если организаторы не хотят, чтобы протестное движение изображалось как антирелигиозное, нельзя не учитывать, что одним из факторов, подпитывающих его, является накопленный годами гнев светского населения. Гнев тех, кто платит большую часть налогов и несет большую часть бремени защиты государства, — по отношению к тем, чья доля на рынке труда и в усилиях по обеспечению безопасности минимальна, и кто получает все большую долю налоговых поступлений, голосуя за законы, разрушающие демократический имидж Израиля. Эта ярость, может быть, в настоящее время пробивается лишь изредка, но она будет продолжать вспыхивать, и ультраортодоксальные политики начинают это понимать. С опозданием они чувствуют направление движения. Широкая израильская общественность возлагает большую часть вины за огромный ущерб, который коалиция наносит израильскому обществу, на ультраортодоксальных политиков. Сейчас они пытаются стать незаметными, уйти от ответственности. Они боятся израильтян и знают, что на следующий день после Нетаниягу им придется рассчитаться по счету. Но уже слишком поздно. Эти дельцы от политики тоже боятся террора ультраправых и бибистской машины по изрыганию яда, и поэтому они будут продолжать крутиться и действовать за кулисами — но сегодня в вакууме ультраортодоксального руководства нет никого, кто мог бы прямо признать в своем решающем вкладе в разрыв общества.
    1
  3. Лидеры ШАС и «Еврейства Торы» поставили перед собой одну чёткую цель — разделить народ на две части: на тех, кто защищает и обеспечивает государство, и на тех, кто извлекает выгоду из усилий первой половины и просто изучает Тору. Амбиции Дери, Гафни и Голдкнопфа ясны — укрепить ультраортодоксальную автономию, сделать ультраортодоксальную общественность полностью зависимой от их политического руководства и, таким образом, контролировать эту общественность с помощью бюллетеней, которые эти граждане принесут на избирательные участки в день выборов. Всё это для того, чтобы удовлетворить их страстную жажду власти. С годами им удалось превратить религиозные институты в изощрённый механизм контроля и влияния, а также в успешный экономический бизнес. Сегодня главный Раввинат, местные религиозные советы, раввинатские суды и многочисленные раввинские комитеты имеют огромное и постоянно усиливающееся влияние на жизнь всех граждан страны. Анализируя законодательные инициативы ультраортодоксальных партий в этом правительстве, несложно заметить чётко запланированный процесс реализации их грандиозного плана по превращению Государства Израиль в государство Галахи, в котором религиозные дельцы полностью контролируют образ жизни всех граждан Израиля. Их желание расширить полномочия раввинатских судов, их стремление принять основной закон об изучении Торы, их требование увеличить бюджеты учебных заведений, не преподающих базисные предметы — все это пункты одного широкого и ясного плана: преобразовать Государство Израиль из еврейского государства в религиозное. Они чувствуют слабость Нетаниягу, наслаждаются сиюминутным совпадением интересов с Левином и Ротманом и используют их пыл для достижения своих целей. Вот почему ШАС и «Еврейство Торы» являются самыми решительными противниками любого компромисса в вопросе так называемой юридической реформы, а точнее — юридического переворота. Не секрет, что ультраортодоксальное руководство выступало против создания еврейского и демократического государства Израиль и боролось с сионистским движением в годы, предшествовавшие созданию самого государства. В какой-то момент они, видимо, решили сменить стратегию и начали работать над изменением характера страны изнутри. Это началось с компромисса Бен-Гуриона по вопросу «торато умануто» («его учение — его ремесло») и продолжилось шаг за шагом, через усиление и укрепление религиозных институтов, процессы религиозного законодательства в Кнессете и циничное превращение еврейской религии в инструмент влияния в их собственных руках. Всё это — путём радикализации позиций и отторжения всех тех, кто не согласен с их версией иудаизма и еврейских традиций. Через созданные ими механизмы влияния они фактически монополизировали иудаизм и сделали нелегитимными всех, кто думает иначе, чем они. Они заставили многих из нас забыть, что иудаизм — это не только религия, но и славная история и культура, воспитавшая целые поколения в духе терпимости и открытости. Они пытаются заставить многих из нас забыть о том, что сионистская мечта состоит в том, чтобы создать государство, которое станет домом для всех евреев мира, как религиозных, так и светских. Они сами забывают, что после 2000 лет изгнания мы собрались здесь, на Земле Израиля, как один народ, народ непохожих друг на друга братьев. Они хотят, чтобы мы забыли, что наша национальная стойкость зависит в первую очередь от нашей способности принимать и уважать других. Они просто переписывают историю и внушают нам, что ценность изучения Торы должна достигаться за счёт других ценностей, таких как защита Родины или равенство в несении общественной нагрузки, при этом полностью игнорируя фигуры прошлого, которые вдохновляют многие поколения евреев: Иуду Маккавея, Царя Давида и Иисуса Навина, которые были великими воинами, а также Рамбама, одного из величайших мыслителей иудаизма, который вместе со своей духовной деятельностью занимался медицинской практикой. Мы — «нация стартапов», но делящий наш народ надвое «стартап» ультраортодоксальных интересантов, превращающий нашу страну в галахическое государство, должен закрыться. Поэтому, из уважения к религии и традициям мы должны отдалить дельцов из ШАС и «Еврейства Торы» от центров влияния и принятия решений. Нам нужно прекратить концепцию «их учение — их ремесло», настало время для каждого молодого парня и девушки в этой стране поступить на военную или гражданскую службу вне зависимости от их религии, национальности и пола. Мы обязаны полностью перестать финансировать учебные заведения, которые не преподают основные предметы, чтобы прекратить поощрять невежество и позволить молодым людям интегрироваться в рынок труда и делить с остальными бремя общественной нагрузки. Главный Раввинат должен стать духовным институтом, а не коммерческим предприятием, контролирующим общество. Нужно упразднить и раввинатские суды, чтобы у нас была единая правовая система, как это работает в любой цивилизованной стране. Мы должны остановить и отменить все религиозные законодательные процессы в Кнессете — гражданском законодательном институте государства. Короче говоря, отделение религии от государства —единственный путь спасения еврейского государства и еврейской религии, в противном случае еврейский народ потеряет и то другое.
    1
  4. Раввин Авраам-Йешаягу Карелиц (известный как Хазон Иш) встретился с Бен-Гурионом в октябре 1952 года. Эта встреча вошла в историю благодаря притче из Талмуда Бавли, рассказанной Карелицем израильскому премьеру. Звучала она так: когда два верблюда встречаются на узком перешейке, то животное, на котором нет поклажи, должно уступить дорогу верблюду, на которого взвалена тяжелая ноша. Верблюд с поклажей символизировал, по замыслу Карелица, ортодоксальный сектор. Верблюд, который был налегке, всех остальных - светских и религиозных. Как и ожидалось, Бен-Гурион энергично протестовал против такой аллегории: еврей, живущий в Израиле, несет на себе не менее тяжелую и ценную ношу, чем еврей-ортодокс. В общем и целом беседа с Карелицем Бен-Гуриона очень позабавила. В ортодоксальном фольклоре эта история со временем превратилась из притчи про верблюда в историю про телегу. Ортодоксы не хотят быть верблюдами даже в притчах. От ответа Бен-Гуриона ортодоксы отмахнулись. Ультрарелигиозные - это телега с драгоценным грузом, все прочие телеги пусты. Так, по их представлению, и выглядит сионистский проект. Поколения учителей в ортодоксальных школах вбивают эту аллегорию в головы учащихся: только ортодоксы несут с собой историческую память, традиции и знания. Все остальные - пустые телеги. Кризис, угрожающий целостности коалиции Нетаниягу, предлагает неожиданную развязку к истории про две телеги. С одной стороны, скандал развернулся из-за денег: Ицхак Гольдкнопф, представитель ортодоксальных дворов в правительстве, требует еще 500 миллионов шекелей вдобавок к уже полученным им миллиардам в рамках коалиционных средств. Итамар Бен-Гвир, представитель каханистов в том же правительстве, утверждает, что полученное его фракцией министерство (по делам Негева и Галилеи) получает меньше финансов, чем министерства, в которых хозяйничают люди Смотрича. Мародеры - они такие мародеры: стянувший из магазина микроволновую печь завидует укравшему телевизор, а тот, в свою очередь, завидует укравшему холодильник. Нет такого понятия - довольный мародер. Гольдкнопф хоть и новичок в национальной политике, но он в курсе, что свои деньги он может получить без лишнего шума и через финансовую комиссию кнессета. Возглавляет эту комиссию Моше Гафни, его соратник по фракции. Но Гольдкнопф - не фраер: он не позволит Гафни записать себе на счет получение дополнительных денег для сектора. Либо деньги получит лично он, либо подаст в отставку и проголосует против бюджета. И у ортодоксальных политиков имеется эго. Можно рассказать историю о правительственном кризисе и с другой стороны. Гольдкнопф, Смотрич и Бен-Гвир - это полная телега. Каждый из них раздавал обещания, которые нужно выполнять, идеи, которые нужно реализовать, и у каждого имеются избиратели, ожидания которых нужно удовлетворить. В ходе коалиционных переговоров они встретились с Яривом Левином, который был готов пообещать им что угодно взамен на поддержку его юридического переворота. Но тут начался общественный протест, юридическая революция была заторможена, хоть и временно, а правящая партия Ликуд осталась у разбитого корыта. Смотрич настаивает на увеличении числа поселенцев в Иудее и Самарии вдвое, до миллиона человек. Можно назвать эту идею мессианской, безответственной, разбазаривающей государственные средства и опасной. Но нельзя сказать, что в ней отсутствует мечта и стремление к идеалу с его стороны. По дороге Смотрич пытается экспроприировать огромные средства в пользу своих сторонников и своей партии - не особенно мучаясь при этом угрызениями совести. Министерство Негева и Галилеи принадлежит теперь Бен-Гвиру. В прошлом это министерство успешно функционировало в качестве резервного денежного фонда для Арье Дери. Бен-Гвир хочет продемонстрировать жителям этих районов, что он борется за них. Куда потом пойдут выбитые средства - вопрос другой. Зато тележка Гольдкнопфа набита доверху: на ней сидят религиозные авторитеты и адморы, ждущие своего чека. Миллиарды для ортодоксов: 250 ведущих экономистов объяснили, чем это грозит Израилю Миллиарды на невежество: как дельцы от религии подвергают опасности будущее Израиля Правящим партиям приходилось платить высокую цену секторальным партиям и в прошлом. Это касается как правых, так и левых партий. Так что в Ликуде совершенно справедливо напоминают, какую высокую цену заплатил Ицхак Рабин партии ШАС во всем, что касается кашрута, например. Но разница заключается в конечной цели, в перспективе. Рабин пошел на это в попытке решить израильско-палестинский конфликт. Это то, в чем были заинтересованы его избиратели. Нетаниягу же не предлагает своим сторонникам вообще ничего. Раньше он убрал из собственной партии всех потенциальных конкурентов. Сейчас очистил ее от любой идеологии
    1