Comments by "Vadim Onon" (@vadimonon6363) on "Как дела, Элла?! Все хорошо, люди идут... ПОДЖИГАТЬ ИЗБИРАТЕЛЬНЫЕ УЧАСТКИ" video.

  1. А лаVруняны не замучили?
    1
  2. Суханов Николай Евгеньевич. Расстрелян в Кронштадте 19 февраля 1882 г. по процесу 20 народовольцев. Обвинялся в изготовлении метательных снарядов, послуживших орудиями цареубийства. Выдержки из последнего слова Суханова на суде: "В 1880 г. я был назначен заведывать электрической выставкой в Петербурге. В это время я сошелся с социально-революционной партией, к которой теперь и принадлежу. Я не теоретик, я не вдавался в рассу­ждения, почему необходим другой государственный строй, а не настоящий, только я чувствовал, что жить теперь просто не стоит, слишком гадко. Все правительственные сферы, все испорчено, все основы подгнили. Вопрос династический был совершенно чужд мне, как чужд он и социалистам. Кто бы ни был на престоле—это решительно безразлично,— пусть будет какая-нибудь возможность жить и народу, и мыслящему классу. А жить становится невозможно. Всем честным людям, видящим, как грабят народ, как его эксплоатируют и как печать молчания наложена на уста всем хотящим сделать что-нибудь полезное для блага родины, — всем было тяжело. И такое тяжелое положение могло длиться еще долгие годы. Губились тысячи людей интеллигенции, народ пухнул от голода, а между тем в правительственных сферах только и раздавалась казенная фраза: *Все благополучно*. Небольшая кучка губернаторов, жандармов и всевозможного рода казнокрадов развратничала, пировала и губила государство. И я принес свои знания на пользу террористической партии, в успешной деятельности которой, я видел залог обновления государства." (С.Ушерович "Смертные казни в царской России" 1933г.)
    1
  3. Суханов Николай Евгеньевич. Расстрелян в Кронштадте 19 февраля 1882 г. по процесу 20 народовольцев. Обвинялся в изготовлении метательных снарядов, послуживших орудиями цареубийства. Выдержки из последнего слова Суханова на суде: "В 1880 г. я был назначен заведывать электрической выставкой в Петербурге. В это время я сошелся с социально-революционной партией, к которой теперь и принадлежу. Я не теоретик, я не вдавался в рассу­ждения, почему необходим другой государственный строй, а не настоящий, только я чувствовал, что жить теперь просто не стоит, слишком гадко. Все правительственные сферы, все испорчено, все основы подгнили. Вопрос династический был совершенно чужд мне, как чужд он и социалистам. Кто бы ни был на престоле—это решительно безразлично,— пусть будет какая-нибудь возможность жить и народу, и мыслящему классу. А жить становится невозможно. Всем честным людям, видящим, как грабят народ, как его эксплоатируют и как печать молчания наложена на уста всем хотящим сделать что-нибудь полезное для блага родины, — всем было тяжело. И такое тяжелое положение могло длиться еще долгие годы. Губились тысячи людей интеллигенции, народ пухнул от голода, а между тем в правительственных сферах только и раздавалась казенная фраза: *Все благополучно*. Небольшая кучка губернаторов, жандармов и всевозможного рода казнокрадов развратничала, пировала и губила государство. И я принес свои знания на пользу террористической партии, в успешной деятельности которой, я видел залог обновления государства." (С.Ушерович "Смертные казни в царской России" 1933г.)
    1