Comments by "Мурат ММ" (@panda69144ify) on "Дессар: Левый Бит. Олдскул // По-Живому" video.
-
"…Наиболее сильной стороной Бремена является музыка. В немногих городах Германии занимаются музыкой так много и так хорошо, как здесь. В Бремене образовалось сравнительно большое количество хоровых объединений, а частые концерты всегда хорошо посещаются. К тому же здесь почти в полной чистоте сохранился хороший музыкальный вкус; наибольшей популярностью пользуются немецкие классики — Гендель, Моцарт, Бетховен, а из новых — Мендельсон-Бартольди и лучшие композиторы-песенники. Новофранцузская и ново-итальянская школы имеют поклонников почти исключительно лишь среди молодых конторщиков. Было бы только желательно, чтобы меньше отодвигали на задний план Себастьяна Баха, Глюка и Гайдна. При этом здесь ни в коей мере не отказываются от новых имен. Наоборот, мало найдется мест, где произведения молодых немецких композиторов исполняются с такой охотой, как здесь. Тут можно также всегда встретить имена, известные музыкальному миру с самой лучшей стороны. Талантливый композитор-песенник Штегмайер дирижировал несколько лет оркестром нашего театра. На его место пришел Космали, который отчасти своими произведениями, отчасти статьями, главным образом в журнале Шумана «Neue Zeitschrift fü Musik», видимо, приобрел многих друзей. Столь же признанным композитором является Рим, дирижирующий хоровой капеллой и большинством концертов. Рим очень любезный старик с юношеской пылкой душой; никто, кроме него, не умеет так зажечь певцов и оркестрантов и вдохнуть жизнь в их исполнение."
Написано Ф. Энгельсом в январе 1841 г.
____
Ф. Энгельс / КОРРЕСПОНДЕНЦИИ ИЗ БРЕМЕНА / Соч. т.41 /
58
-
16
-
15
-
ПЕРЕНЕСЕНИЕ ПРАХА ИМПЕРАТОРА
Безлюдны улицы Парижа: к Сене Все
населенье бурно потекло; Сверкает
солнце Франции, но тени Легли на
гордое его чело.
Веселые примолкли парижане, — Их не
прельщает новой славы пир; К ним
близится герой военной брани, Европы
бич и Франции кумир.
Прах императора, сереброглавой Толпою
ветеранов окружен, К Парижу движется,
увитый славой, Под грохот пушек и под
плеск знамен.
Вновь гордая столица, как когда-то, У ног
кумира своего лежит; Пусть горшая, чем
некогда, расплата Ей угрожает, — месть в
душе кипит.
О музыка войны и смерти! — биться Сильней
сердцам французов ты велишь; Не с тем же ль
блеском после Аустерлица Иль в дни Маренго
он въезжал в Париж?
И как тогда сквозь строй толпы влюбленной
Скакал он, сжав немой и бледный рот,
Так ныне — прах, навеки просветленный —
Среди толпы он движется вперед.
Где гвардия? Где генерал Домбровский,
Непобедимый вождь своих полков? И где лихой
Мюрат? Где Понятовский? Где маршал Ней,
храбрец из храбрецов?
Могучих сонм стал жертвой рока злого, Их
громы Ватерлоо повергли в прах; Остатки
гвардии шагают здесь сурово, Лишь Монтолон
томится в кандалах.
Краса и цвет всей Франции — и старой, И
молодой — за гробом вслед идет; Всеобща
скорбь: республиканец ярый, И тот со всеми
вместе слезы льет.
Кто те, на чьем челе пылают рядом Печать побед
и горьких мук следы, Чей стан так горд под
траурным нарядом? Знай: то поляков скорбные
ряды.
И императора металл и камень Приветствуют из
арок и колонн, В которых — тот же дерзновенья
пламень, Каким горел всю жизнь свою и он.
Мертв дом его, упала в прах корона,
Надменный сон рассеялся, как дым; Как
Александр, своим потомкам трона Не з
авещав, лежит он недвижим.
Спит император, смолкла литургия;
Покрыты мглой торжественных теней
Стоят колонны, словно часовые; Храм —
над усопшим богом мавзолей.
Написано Ф. Энгельсом в декабре 1840 г.
(Печатается по тексту журнала
)
8
-
7
-
4
-
2
-
2
-
1