Comments by "TatianaKaf" (@tatianakaf7437) on "ТСН" channel.

  1. " Им уже земного шара мало. И рукой, отяжелевшей от колец, тянется упитанная туша капитала ухватить чужой горлец. Идут, железом клацая и лацкая. – Убивайте! Двум буржуям тесно! – Каждое село – могила братская, города – завод протезный. Кончилось – столы накрыли чайные. Пирогом победа на столе. – Слушайте могил чревовещание, кастаньеты костылей! Снова нас увидите в военной яви. Эту время не простит вину. Он расплещется, придет он и объявит вам и вашинской войне войну! – Вырастают на земле слезы озёра, слишком непролазны крови топи. И клонились одиночки фантазеры над решением немыслимых утопий. Голову об жизнь разбили филантропы. Разве путь миллионам – филантропов тропы? И уже бессилен сам капиталист, так его машина размахалась, – строй его несет, как пожелтелый лист, кризисов и забастовок хаос. – В чей карман стекаем золотою лавой? С кем идти и на кого пенять? – Класс миллионоглавый напрягает глаз – себя понять..." - В. Маяковский, 1924
    3
  2. " Им уже земного шара мало. И рукой, отяжелевшей от колец, тянется упитанная туша капитала ухватить чужой горлец. Идут, железом клацая и лацкая. – Убивайте! Двум буржуям тесно! – Каждое село – могила братская, города – завод протезный. Кончилось – столы накрыли чайные. Пирогом победа на столе. – Слушайте могил чревовещание, кастаньеты костылей! Снова нас увидите в военной яви. Эту время не простит вину. Он расплещется, придет он и объявит вам и вашинской войне войну! – Вырастают на земле слезы озёра, слишком непролазны крови топи. И клонились одиночки фантазеры над решением немыслимых утопий. Голову об жизнь разбили филантропы. Разве путь миллионам – филантропов тропы? И уже бессилен сам капиталист, так его машина размахалась, – строй его несет, как пожелтелый лист, кризисов и забастовок хаос. – В чей карман стекаем золотою лавой? С кем идти и на кого пенять? – Класс миллионоглавый напрягает глаз – себя понять..." - Маяковский, 1924
    2
  3. " Им уже земного шара мало. И рукой, отяжелевшей от колец, тянется упитанная туша капитала ухватить чужой горлец. Идут, железом клацая и лацкая. – Убивайте! Двум буржуям тесно! – Каждое село – могила братская, города – завод протезный. Кончилось – столы накрыли чайные. Пирогом победа на столе. – Слушайте могил чревовещание, кастаньеты костылей! Снова нас увидите в военной яви. Эту время не простит вину. Он расплещется, придет он и объявит вам и вашинской войне войну! – Вырастают на земле слезы озёра, слишком непролазны крови топи. И клонились одиночки фантазеры над решением немыслимых утопий. Голову об жизнь разбили филантропы. Разве путь миллионам – филантропов тропы? И уже бессилен сам капиталист, так его машина размахалась, – строй его несет, как пожелтелый лист, кризисов и забастовок хаос. – В чей карман стекаем золотою лавой? С кем идти и на кого пенять? – Класс миллионоглавый напрягает глаз – себя понять..." - Маяковский, 1924
    2
  4. "Никто не даст нам избавленья, Ни бог, ни царь и не герой..."
    2
  5. "Никто не даст нам избавленья, Ни бог, ни царь и не герой..."
    1
  6. " Им уже земного шара мало. И рукой, отяжелевшей от колец, тянется упитанная туша капитала ухватить чужой горлец. Идут, железом клацая и лацкая. – Убивайте! Двум буржуям тесно! – Каждое село – могила братская, города – завод протезный. Кончилось – столы накрыли чайные. Пирогом победа на столе. – Слушайте могил чревовещание, кастаньеты костылей! Снова нас увидите в военной яви. Эту время не простит вину. Он расплещется, придет он и объявит вам и вашинской войне войну! – Вырастают на земле слезы озёра, слишком непролазны крови топи. И клонились одиночки фантазеры над решением немыслимых утопий. Голову об жизнь разбили филантропы. Разве путь миллионам – филантропов тропы? И уже бессилен сам капиталист, так его машина размахалась, – строй его несет, как пожелтелый лист, кризисов и забастовок хаос. – В чей карман стекаем золотою лавой? С кем идти и на кого пенять? – Класс миллионоглавый напрягает глаз – себя понять..." - Маяковский, 1924
    1
  7. " Им уже земного шара мало. И рукой, отяжелевшей от колец, тянется упитанная туша капитала ухватить чужой горлец. Идут, железом клацая и лацкая. – Убивайте! Двум буржуям тесно! – Каждое село – могила братская, города – завод протезный. Кончилось – столы накрыли чайные. Пирогом победа на столе. – Слушайте могил чревовещание, кастаньеты костылей! Снова нас увидите в военной яви. Эту время не простит вину. Он расплещется, придет он и объявит вам и вашинской войне войну! – Вырастают на земле слезы озёра, слишком непролазны крови топи. И клонились одиночки фантазеры над решением немыслимых утопий. Голову об жизнь разбили филантропы. Разве путь миллионам – филантропов тропы? И уже бессилен сам капиталист, так его машина размахалась, – строй его несет, как пожелтелый лист, кризисов и забастовок хаос. – В чей карман стекаем золотою лавой? С кем идти и на кого пенять? – Класс миллионоглавый напрягает глаз – себя понять..." - Маяковский, 1924
    1
  8. "Им    уже       земного шара мало. И рукой,       отяжелевшей          от колец, тянется    упитанная          туша капитала ухватить       чужой горле́ц. Идут,    железом       клацая и лацкая. — Убивайте!       Двум буржуям тесно! — Каждое село —          могила братская, города́ —         завод протезный. Кончилось —       столы          накрыли чайные. Пирогом       победа на столе. — Слушайте       могил чревовещание, кастаньеты костылей! Снова    нас       увидите          в военной яви. Эту    время       не простит вину. Он расплатится,            придет он             и объявит вам        и вашинской войне              войну! — Вырастают       на земле          слезы́ озёра, слишком       непролазны          крови топи. И клонились       одиночки фантазеры над решением       немыслимых утопий. Голову    об жизнь           разбили филантропы. Разве    путь миллионам —             филантропов тропы? И уже    бессилен       сам капиталист, так    его       машина размахалась, — строй его        несет,       как пожелтелый лист, кризисов        и забастовок ха̀ос. — В чей карман           стекаем             золотою лавой? С кем идти       и на кого пенять? — Класс миллионоглавый напрягает глаз —          себя понять..." - В. Маяковский
    1
  9. " Им уже земного шара мало. И рукой, отяжелевшей от колец, тянется упитанная туша капитала ухватить чужой горлец. Идут, железом клацая и лацкая. – Убивайте! Двум буржуям тесно! – Каждое село – могила братская, города – завод протезный. Кончилось – столы накрыли чайные. Пирогом победа на столе. – Слушайте могил чревовещание, кастаньеты костылей! Снова нас увидите в военной яви. Эту время не простит вину. Он расплещется, придет он и объявит вам и вашинской войне войну! – Вырастают на земле слезы озёра, слишком непролазны крови топи. И клонились одиночки фантазеры над решением немыслимых утопий. Голову об жизнь разбили филантропы. Разве путь миллионам – филантропов тропы? И уже бессилен сам капиталист, так его машина размахалась, – строй его несет, как пожелтелый лист, кризисов и забастовок хаос. – В чей карман стекаем золотою лавой? С кем идти и на кого пенять? – Класс миллионоглавый напрягает глаз – себя понять..." - Маяковский, 1924
    1
  10. " Им уже земного шара мало. И рукой, отяжелевшей от колец, тянется упитанная туша капитала ухватить чужой горлец. Идут, железом клацая и лацкая. – Убивайте! Двум буржуям тесно! – Каждое село – могила братская, города – завод протезный. Кончилось – столы накрыли чайные. Пирогом победа на столе. – Слушайте могил чревовещание, кастаньеты костылей! Снова нас увидите в военной яви. Эту время не простит вину. Он расплещется, придет он и объявит вам и вашинской войне войну! – Вырастают на земле слезы озёра, слишком непролазны крови топи. И клонились одиночки фантазеры над решением немыслимых утопий. Голову об жизнь разбили филантропы. Разве путь миллионам – филантропов тропы? И уже бессилен сам капиталист, так его машина размахалась, – строй его несет, как пожелтелый лист, кризисов и забастовок хаос. – В чей карман стекаем золотою лавой? С кем идти и на кого пенять? – Класс миллионоглавый напрягает глаз – себя понять..." - Маяковский, 1924
    1
  11. " Им уже земного шара мало. И рукой, отяжелевшей от колец, тянется упитанная туша капитала ухватить чужой горлец. Идут, железом клацая и лацкая. – Убивайте! Двум буржуям тесно! – Каждое село – могила братская, города – завод протезный. Кончилось – столы накрыли чайные. Пирогом победа на столе. – Слушайте могил чревовещание, кастаньеты костылей! Снова нас увидите в военной яви. Эту время не простит вину. Он расплещется, придет он и объявит вам и вашинской войне войну! – Вырастают на земле слезы озёра, слишком непролазны крови топи. И клонились одиночки фантазеры над решением немыслимых утопий. Голову об жизнь разбили филантропы. Разве путь миллионам – филантропов тропы? И уже бессилен сам капиталист, так его машина размахалась, – строй его несет, как пожелтелый лист, кризисов и забастовок хаос. – В чей карман стекаем золотою лавой? С кем идти и на кого пенять? – Класс миллионоглавый напрягает глаз – себя понять..." - Маяковский, 1924
    1
  12. "Никто не даст нам избавленья, Ни бог, ни царь и не герой..."
    1
  13. "Им    уже       земного шара мало. И рукой,       отяжелевшей          от колец, тянется    упитанная          туша капитала ухватить       чужой горле́ц. Идут,    железом       клацая и лацкая. — Убивайте!       Двум буржуям тесно! — Каждое село —          могила братская, города́ —         завод протезный. Кончилось —       столы          накрыли чайные. Пирогом       победа на столе. — Слушайте       могил чревовещание, кастаньеты костылей! Снова    нас       увидите          в военной яви. Эту    время       не простит вину. Он расплатится,            придет он             и объявит вам        и вашинской войне              войну! — Вырастают       на земле          слезы́ озёра, слишком       непролазны          крови топи. И клонились       одиночки фантазеры над решением       немыслимых утопий. Голову    об жизнь           разбили филантропы. Разве    путь миллионам —             филантропов тропы? И уже    бессилен       сам капиталист, так    его       машина размахалась, — строй его        несет,       как пожелтелый лист, кризисов        и забастовок ха̀ос. — В чей карман           стекаем             золотою лавой? С кем идти       и на кого пенять? — Класс миллионоглавый напрягает глаз —          себя понять..." - В. Маяковский
    1
  14. "Никто не даст нам избавленья, Ни бог, ни царь и не герой..."
    1
  15. " Им уже земного шара мало. И рукой, отяжелевшей от колец, тянется упитанная туша капитала ухватить чужой горлец. Идут, железом клацая и лацкая. – Убивайте! Двум буржуям тесно! – Каждое село – могила братская, города – завод протезный. Кончилось – столы накрыли чайные. Пирогом победа на столе. – Слушайте могил чревовещание, кастаньеты костылей! Снова нас увидите в военной яви. Эту время не простит вину. Он расплещется, придет он и объявит вам и вашинской войне войну! – Вырастают на земле слезы озёра, слишком непролазны крови топи. И клонились одиночки фантазеры над решением немыслимых утопий. Голову об жизнь разбили филантропы. Разве путь миллионам – филантропов тропы? И уже бессилен сам капиталист, так его машина размахалась, – строй его несет, как пожелтелый лист, кризисов и забастовок хаос. – В чей карман стекаем золотою лавой? С кем идти и на кого пенять? – Класс миллионоглавый напрягает глаз – себя понять..." - Маяковский, 1924
    1
  16. " Им уже земного шара мало. И рукой, отяжелевшей от колец, тянется упитанная туша капитала ухватить чужой горлец. Идут, железом клацая и лацкая. – Убивайте! Двум буржуям тесно! – Каждое село – могила братская, города – завод протезный. Кончилось – столы накрыли чайные. Пирогом победа на столе. – Слушайте могил чревовещание, кастаньеты костылей! Снова нас увидите в военной яви. Эту время не простит вину. Он расплещется, придет он и объявит вам и вашинской войне войну! – Вырастают на земле слезы озёра, слишком непролазны крови топи. И клонились одиночки фантазеры над решением немыслимых утопий. Голову об жизнь разбили филантропы. Разве путь миллионам – филантропов тропы? И уже бессилен сам капиталист, так его машина размахалась, – строй его несет, как пожелтелый лист, кризисов и забастовок хаос. – В чей карман стекаем золотою лавой? С кем идти и на кого пенять? – Класс миллионоглавый напрягает глаз – себя понять..." - Маяковский, 1924
    1
  17. " Им уже земного шара мало. И рукой, отяжелевшей от колец, тянется упитанная туша капитала ухватить чужой горлец. Идут, железом клацая и лацкая. – Убивайте! Двум буржуям тесно! – Каждое село – могила братская, города – завод протезный. Кончилось – столы накрыли чайные. Пирогом победа на столе. – Слушайте могил чревовещание, кастаньеты костылей! Снова нас увидите в военной яви. Эту время не простит вину. Он расплещется, придет он и объявит вам и вашинской войне войну! – Вырастают на земле слезы озёра, слишком непролазны крови топи. И клонились одиночки фантазеры над решением немыслимых утопий. Голову об жизнь разбили филантропы. Разве путь миллионам – филантропов тропы? И уже бессилен сам капиталист, так его машина размахалась, – строй его несет, как пожелтелый лист, кризисов и забастовок хаос. – В чей карман стекаем золотою лавой? С кем идти и на кого пенять? – Класс миллионоглавый напрягает глаз – себя понять..." - Маяковский, 1924
    1
  18. " Им уже земного шара мало. И рукой, отяжелевшей от колец, тянется упитанная туша капитала ухватить чужой горлец. Идут, железом клацая и лацкая. – Убивайте! Двум буржуям тесно! – Каждое село – могила братская, города – завод протезный. Кончилось – столы накрыли чайные. Пирогом победа на столе. – Слушайте могил чревовещание, кастаньеты костылей! Снова нас увидите в военной яви. Эту время не простит вину. Он расплещется, придет он и объявит вам и вашинской войне войну! – Вырастают на земле слезы озёра, слишком непролазны крови топи. И клонились одиночки фантазеры над решением немыслимых утопий. Голову об жизнь разбили филантропы. Разве путь миллионам – филантропов тропы? И уже бессилен сам капиталист, так его машина размахалась, – строй его несет, как пожелтелый лист, кризисов и забастовок хаос. – В чей карман стекаем золотою лавой? С кем идти и на кого пенять? – Класс миллионоглавый напрягает глаз – себя понять..." - Маяковский, 1924
    1
  19. "Никто не даст нам избавленья, Ни бог, ни царь и не герой..."
    1
  20. "Никто не даст нам избавленья, Ни бог, ни царь и не герой..."
    1
  21. " Им уже земного шара мало. И рукой, отяжелевшей от колец, тянется упитанная туша капитала ухватить чужой горлец. Идут, железом клацая и лацкая. – Убивайте! Двум буржуям тесно! – Каждое село – могила братская, города – завод протезный. Кончилось – столы накрыли чайные. Пирогом победа на столе. – Слушайте могил чревовещание, кастаньеты костылей! Снова нас увидите в военной яви. Эту время не простит вину. Он расплещется, придет он и объявит вам и вашинской войне войну! – Вырастают на земле слезы озёра, слишком непролазны крови топи. И клонились одиночки фантазеры над решением немыслимых утопий. Голову об жизнь разбили филантропы. Разве путь миллионам – филантропов тропы? И уже бессилен сам капиталист, так его машина размахалась, – строй его несет, как пожелтелый лист, кризисов и забастовок хаос. – В чей карман стекаем золотою лавой? С кем идти и на кого пенять? – Класс миллионоглавый напрягает глаз – себя понять..." - Маяковский, 1924
    1
  22. "Никто не даст нам избавленья, Ни бог, ни царь и не герой..."
    1
  23. " Им уже земного шара мало. И рукой, отяжелевшей от колец, тянется упитанная туша капитала ухватить чужой горлец. Идут, железом клацая и лацкая. – Убивайте! Двум буржуям тесно! – Каждое село – могила братская, города – завод протезный. Кончилось – столы накрыли чайные. Пирогом победа на столе. – Слушайте могил чревовещание, кастаньеты костылей! Снова нас увидите в военной яви. Эту время не простит вину. Он расплещется, придет он и объявит вам и вашинской войне войну! – Вырастают на земле слезы озёра, слишком непролазны крови топи. И клонились одиночки фантазеры над решением немыслимых утопий. Голову об жизнь разбили филантропы. Разве путь миллионам – филантропов тропы? И уже бессилен сам капиталист, так его машина размахалась, – строй его несет, как пожелтелый лист, кризисов и забастовок хаос. – В чей карман стекаем золотою лавой? С кем идти и на кого пенять? – Класс миллионоглавый напрягает глаз – себя понять..." - Маяковский, 1924
    1
  24. " Им уже земного шара мало. И рукой, отяжелевшей от колец, тянется упитанная туша капитала ухватить чужой горлец. Идут, железом клацая и лацкая. – Убивайте! Двум буржуям тесно! – Каждое село – могила братская, города – завод протезный. Кончилось – столы накрыли чайные. Пирогом победа на столе. – Слушайте могил чревовещание, кастаньеты костылей! Снова нас увидите в военной яви. Эту время не простит вину. Он расплещется, придет он и объявит вам и вашинской войне войну! – Вырастают на земле слезы озёра, слишком непролазны крови топи. И клонились одиночки фантазеры над решением немыслимых утопий. Голову об жизнь разбили филантропы. Разве путь миллионам – филантропов тропы? И уже бессилен сам капиталист, так его машина размахалась, – строй его несет, как пожелтелый лист, кризисов и забастовок хаос. – В чей карман стекаем золотою лавой? С кем идти и на кого пенять? – Класс миллионоглавый напрягает глаз – себя понять..." - Маяковский, 1924
    1
  25. "Паны дерутся, а у холопов чубы трещат"
    1
  26.  @ludmylamironuk3243  "Никто не даст нам избавленья, Ни бог, ни царь и не герой..."
    1
  27. " Им уже земного шара мало. И рукой, отяжелевшей от колец, тянется упитанная туша капитала ухватить чужой горлец. Идут, железом клацая и лацкая. – Убивайте! Двум буржуям тесно! – Каждое село – могила братская, города – завод протезный. Кончилось – столы накрыли чайные. Пирогом победа на столе. – Слушайте могил чревовещание, кастаньеты костылей! Снова нас увидите в военной яви. Эту время не простит вину. Он расплещется, придет он и объявит вам и вашинской войне войну! – Вырастают на земле слезы озёра, слишком непролазны крови топи. И клонились одиночки фантазеры над решением немыслимых утопий. Голову об жизнь разбили филантропы. Разве путь миллионам – филантропов тропы? И уже бессилен сам капиталист, так его машина размахалась, – строй его несет, как пожелтелый лист, кризисов и забастовок хаос. – В чей карман стекаем золотою лавой? С кем идти и на кого пенять? – Класс миллионоглавый напрягает глаз – себя понять..." - Маяковский, 1924
    1