Comments by "" (@user-xi7tz3nk1h) on "Карен Шаинян"
channel.
-
Никогда ни я сам и буквально никто из моего окружения никогда не считали представителей других национальностей людьми второго сорта или хоть в чем-то уступающими нам, русским. Меня воспитывали в состоянии естественного интернационализма, хотя у одного из своих дедов я помню нотки негатива по отношению к евреям вокруг. Нотки, но не антисемитизм как таковой.
В советское время некоторые родители предпринимали усилия для дотягивания уровня реального образования со среднего советского до приличного и потому часть нас познакомилась с действительно лучшими учителями того времени в нашем тогда закрытом для информации из остального мира обществе.
Тогда об этом было не принято говорить вслух, но всей Математике, Русскому языку и Литературе, например, меня учили евреи. Фантастические для меня до сих пор Люди, они уже тогда знали и все секреты педагогики и психологии, которые мы сейчас "открываем для себя на просторах интернета и лучших его ресурсов"...
Чтобы очень долго не растекаться мыслью по древу, скажу вам об одном факте из моей биографии :
когда я служил в Советской армии, у нас был "очень многонациональный коллектив" и было много прямых конфликтов уровня приматов, но мы и дружили, и учились выживать "в нечеловеческих условиях". Несмотря на то, что я русский (просто русский по национальности), моими ближайшими "фронтовыми друзьями" тогда были "татарин из Ярославля", "два еврея из Бобруйска" и "русский из-под Омска". А сейчас внимание : САМЫМИ добрыми, вежливыми и терпеливыми людьми В ЖИЗНИ именно по отношению КО МНЕ за ВСЮ мою жизнь были два ЗАПАДНЫХ УКРАИНЦА. Они по-настоящему два человека, которые даже в условиях военного быта ИСТОЧАЛИ ДОБРО! Я с ними не "дружил", они были сержантами в нашей роте и я их видел каждый день.
У одного, помню, фамилия была "Щастливый", а второй был из Закорпатья, это все что сейчас могу точно воспроизвести из памяти. Надо ещё правильно постараться понять, те ребята не были академиками в смысле интеллекта, ни от кого меня лично не защищали дополнительно (я сам обходился как-то)…они просто для меня были Добром.
Когда в течение жизни я улавливал нотки шовинизма или национализма вокруг, я всегда буквально вслух объявлял, что моими учителями в жизни помимо родителей были ЕВРЕИ, БЕЛОРУССЫ (извините, они именно так писались раньше) и УКРАИНЦЫ, что я воспитан интернационалистом и считаю одинаково человечными как узбека (фамилию не вспомню сейчас) из глухой деревни на границе с тогдашним Советским союзом и грузина-сержанта из Тбилиси, так и себя. Одинаково!
Фффууу... Какая тема-то сложная, я аж вспотел от пограничности с линией приличия!
Ещё раз в конце : я категорически против этого кровавого безумия Карлика-психопата прямо с самого утра 24-го февраля по определению!
Мои дети никогда не будут стрелять в живых людей ЛЮБОЙ национальности!
Мои дети предупреждены с самого более-менее сознательного возраста о том, что можно почти всё, кроме деления людей по национальности и любого проявления шовинизма под страхом исключительного наказания в семье и от меня лично.
Считаю необходимым проведения Международного трибунала над военными преступниками опг Путина в полном составе и проведения люстраций помимо введения санкций против этого фашистского государства!
Я очень люблю Россию, это моя Родина!
Но я ненавижу преступников во главе с Путиным, которые превратили государство на территории моей Родины в структурное террористическое образования типа Талибана.
Эту войну необходимо срочно остановить, обменять всех пленных и похоронить убитых.
Все что происходит сейчас на Украине (в Украине) это не просто ужас, боль, страдания и неаосполнимые потери, это огромный лично мой позор, который ляжет и на моих детей, хотя они все категорически против войн вообще и войны с украинцами в частности.
В 21-ом веке такого просто не может быть нигде и никогда.
С наилучшими пожеланиями из Москвы!
24
-
"Навстречу из-за огромного стола, заваленного бумагой и тростями для наказаний, выскочил длинный угловатый человек, лысый, с провалившимися глазами, затянутый в узкий серый мундир с нашивками министерства охраны короны. Это и был прокуратор Патриотической школы высокоученый отец Кин — садист-убийца, постригшийся в монахи, автор "Трактата о доносе", обратившего на себя внимание дона Рэбы.
Небрежно кивнув в ответ на витиеватое приветствие, Румата сел в кресло и положил ногу на ногу.
Отец Кин остался стоять, согнувшись в позе почтительного внимания.
— Ну, как дела? — спросил Румата благосклонно. — Одних грамотеев режем, других учим?
Отец Кин осклабился.
— Грамотей не есть враг короля, — сказал он.
— Враг короля есть грамотей-мечтатель, грамотей усомнившийся, грамотей неверящий! Мы же здесь…
— Ладно, ладно, — сказал Румата. — Верю. Что пописываешь? Читал я твой трактат — полезная книга, но глупая. Как же это ты? Нехорошо. Прокуратор!..
— Не умом поразить тщился, — с достоинством ответил отец Кин. — Единственно, чего добивался, успеть в государственной пользе. Умные нам не надобны. Надобны верные. И мы…
— Ладно, ладно, — сказал Румата. — Верю. Так пишешь что новое или нет?
— Собираюсь подать на рассмотрение министру рассуждение о новом государстве, образцом коего полагаю Область Святого Ордена.
— Это что же ты? — удивился Румата. — Всех нас в монахи хочешь?..
Отец Кин стиснул руки и подался вперед.
— Разрешите пояснить, благородный дон, — горячо сказал он, облизнув губы.
— Суть совсем в ином! Суть в основных установлениях нового государства.
Установления просты, и их всего три: слепая вера в непогрешимость законов, беспрекословное оным повиновение, а также неусыпное наблюдение каждого за всеми!"
Стругацкие"Трудно быть богом".
(Шестьдесят лет назад)
10
-
9
-
7
-
Генерал! Наши карты — дерьмо. Я пас.
Север вовсе не здесь, но в Полярном Круге.
И Экватор шире, чем ваш лампас.
Потому что фронт, генерал, на Юге.
На таком расстояньи любой приказ
превращается рацией в буги-вуги.
Генерал! Ералаш перерос в бардак.
Бездорожье не даст подвести резервы
и сменить белье: простыня — наждак;
это, знаете, действует мне на нервы.
Никогда до сих пор, полагаю, так
не был загажен алтарь Минервы.
Генерал! Мы так долго сидим в грязи,
что король червей загодя ликует,
и кукушка безмолвствует. Упаси,
впрочем, нас услыхать, как она кукует.
Я считаю, надо сказать мерси,
что противник не атакует.
Наши пушки уткнулись стволами вниз,
ядра размякли. Одни горнисты,
трубы свои извлекая из
чехлов, как заядлые онанисты,
драют их сутками так, что вдруг
те исторгают звук.
Офицеры бродят, презрев устав,
в галифе и кителях разной масти.
Рядовые в кустах на сухих местах
предаются друг с другом постыдной страсти,
и краснеет, спуская пунцовый стяг,
наш сержант-холостяк.
_____
Генерал! Я сражался всегда, везде,
как бы ни были шансы малы и шатки.
Я не нуждался в другой звезде,
кроме той, что у вас на шапке.
Но теперь я как в сказке о том гвозде:
вбитом в стену, лишенном шляпки.
Генерал! К сожалению, жизнь — одна.
Чтоб не искать доказательств вящих,
нам придется испить до дна
чашу свою в этих скромных чащах:
жизнь, вероятно, не так длинна,
чтоб откладывать худшее в долгий ящик.
Генерал! Только душам нужны тела.
Души ж, известно, чужды злорадства,
и сюда нас, думаю, завела
не стратегия даже, но жажда братства:
лучше в чужие встревать дела,
коли в своих нам не разобраться.
Генерал! И теперь у меня — мандраж.
Не пойму, отчего: от стыда ль, от страха ль?
От нехватки дам? Или просто — блажь?
Не помогает ни врач, ни знахарь.
Оттого, наверно, что повар ваш
не разбирает, где соль, где сахар.
Генерал! Я боюсь, мы зашли в тупик.
Это — месть пространства косой сажени.
Наши пики ржавеют. Наличье пик —
это еще не залог мишени.
И не двинется тень наша дальше нас
даже в закатный час.
_____
Генерал! Вы знаете, я не трус.
Выньте досье, наведите справки.
К пуле я безразличен. Плюс
я не боюсь ни врага, ни ставки.
Пусть мне прилепят бубновый туз
между лопаток — прошу отставки!
Я не хочу умирать из-за
двух или трех королей, которых
я вообще не видал в глаза
(дело не в шорах, но в пыльных шторах).
Впрочем, и жить за них тоже мне
неохота. Вдвойне.
Генерал! Мне все надоело. Мне
скучен крестовый поход. Мне скучен
вид застывших в моем окне
гор, перелесков, речных излучин.
Плохо, ежели мир вовне
изучен тем, кто внутри измучен.
Генерал! Я не думаю, что ряды
ваши покинув, я их ослаблю.
В этом не будет большой беды:
я не солист, но я чужд ансамблю.
Вынув мундштук из своей дуды,
жгу свой мундир и ломаю саблю.
Птиц не видать, но они слышны.
Снайпер, томясь от духовной жажды,
то ли приказ, то ль письмо жены,
сидя на ветке, читает дважды,
и берет от скуки художник наш
пушку на карандаш.
Генерал! Только Время оценит вас,
ваши Канны, флеши, каре, когорты.
В академиях будут впадать в экстаз;
ваши баталии и натюрморты
будут служить расширенью глаз,
взглядов на мир и вообще аорты.
Генерал! Я вам должен сказать, что вы
вроде крылатого льва при входе
в некий подъезд. Ибо вас, увы,
не существует вообще в природе.
Нет, не то чтобы вы мертвы
или же биты — вас нет в колоде.
Генерал! Пусть меня отдадут под суд!
Я вас хочу ознакомить с делом:
сумма страданий дает абсурд;
пусть же абсурд обладает телом!
И да маячит его сосуд
чем-то черным на чем-то белом.
Генерал, скажу вам еще одно:
Генерал! Я взял вас для рифмы к слову
«умирал» — что было со мною, но
Бог до конца от зерна полову
не отделил, и сейчас ее
употреблять — вранье.
_____
На пустыре, где в ночи горят
два фонаря и гниют вагоны,
наполовину с себя наряд
сняв шутовской и сорвав погоны,
я застываю, встречая взгляд
камеры Лейц или глаз Горгоны.
Ночь. Мои мысли полны одной
женщиной, чудной внутри и в профиль.
То, что творится сейчас со мной,
ниже небес, но превыше кровель.
То, что творится со мной сейчас,
не оскорбляет вас.
_____
Генерал! Вас нету, и речь моя
обращена, как обычно, ныне
в ту пустоту, чьи края — края
некой обширной, глухой пустыни,
коей на картах, что вы и я
видеть могли, даже нет в помине.
Генерал! Если все-таки вы меня
слышите, значит, пустыня прячет
некий оазис в себе, маня
всадника этим; а всадник, значит,
я; я пришпориваю коня;
конь, генерал, никуда не скачет.
Генерал! Воевавший всегда как лев,
я оставляю пятно на флаге.
Генерал, даже карточный домик — хлев.
Я пишу вам рапорт, припадаю к фляге.
Для переживших великий блеф
жизнь оставляет клочок бумаги.
1968 Иосиф Бродский.
4
-
4
-
"То ли новостей перебрал,
То ли вина в обед,
Только ночью к Сергею пришёл его воевавший дед.
Сел на икеевскую табуретку, спиной заслоняя двор
За окном. У меня, говорит, к тебе,
Сереженька, разговор.
Не мог бы ты, дорогой мой, любимый внук,
Никогда, ничего не писать обо мне в фейсбук?
Ни в каком контексте, ни с буквой зэт, ни без буквы зэт,
Просто возьми и не делай этого, просит дед.
Никаких побед моим именем,
Вообще никаких побед.
Так же, он продолжает, я был бы рад,
Если бы ты не носил меня на парад,
Я прошу тебя очень, (и делает так рукой),
Мне не нужен полк,
Ни бессмертный, ни смертный, Сереженька, никакой.
Отпусти меня на покой, Серёжа,
Я заслужил покой.
Да, я знаю, что ты трудяга, умница, либерал,
Ты все это не выбирал,
Но ведь я-то тоже не выбирал!
Мы прожили жизнь,
Тяжелую и одну.
Можно мы больше не будем
Иллюстрировать вам войну?
Мы уже все, ребята,
Нас забрала земля.
Можно вы как-то сами.
Как-то уже с нуля.
Не нужна нам ни ваша гордость,
Ни ваш потаённый стыд.
Я прошу тебя, сделай так,
Чтоб я был наконец забыт.
Но ведь я забуду, как в русском музее
Мы искали девятый вал,
Как я проснулся мокрый,
А ты меня одевал,
Как читали Пришвина,
Как искали в атласе полюса,
Как ты мне объяснял, почему на небе
Такая белая полоса
За любым самолетом,
Как подарил мне
Увеличительное стекло…
Ничего, отвечает дед,
Исчезая.
ТЕБЕ ВЕДЬ И ЭТО НЕ ПОМОГЛО..."
Евгения Беркович (сидит в тюрьме).
4
-
Как гражданин России, во время этого в страшном сне невообразимого кошмара на территории соседнего государства с убийствами детей, гражданского населения и тысяч украинских и российских солдат, разрушением целых населенных пунктов в 21-ом веке, считаю до окончания военных действий просто аморальным рассуждения на тему цены сахара, бензина или автомобилей.
Люди все поняли про людоеда -садиста Путина и его ублюдочное воровское окружение из животных самое позднее - в 2007 году.
Крепостные и убогие головой не распознают в этом обиженном в детстве психопате и сейчас "отклонение от нормы".
Все мировое сообщество должно осознать, что "вразумить" или "образумить" животное практически невозможно.
Поэтому всех вменяемых разумных и цивилизованных людей мира призываю не тратить свое здоровье и сердца на "объяснение истинной ситуации" крепостным и животным, они родились во Лжи, жили в шизофреническом иллюзорном мире и, скорее всего, сдохнут "в своей непоколебимости".
Вы не профессиональные психологи и с большой долей вероятности ваши усилия по "описанию реальности", мягко скажем, не достигнут поставленных вами целей. Часто, ваши попытки просто приведут к углублению конфликта.
Не верьте в какое-то "росстатовское большинство россиян за ядерную войну", это просто логическая ошибка.
Поинтересуйтесь теорией статистики при авторитарных и диктаторских режимах" и вам станет более-менее понятна реакция любого населения на выходки сошедшего с ума и так до этого не блещущего разумом вождя-людоеда.
Вы должны знать, что делить народы на "виноватых" и "моральные ориентиры" нельзя и что в каждом народе есть пассионарное меньшинство и стадо.
Помогайте друг другу не по признаку локации или языку, но по мышлению и сознанию.
Виновников этой варварской бойни, которую и войной назвать уже недостаточно, мы с вами знаем и они понесут обязательно наказание. Лично мне именно сейчас кажется, что только за 200 убиенных украинских детей просто казнить Путина, Матвиенко, Шойгу и Герасимова со всем их окружением явно недостаточно.
Но эти твари буквально убили двадцать тысяч только российских солдат...
Украинцы явно защищают свою Родину, как делали бы и эти несчастные, если бы на их Родину напал враг.
Именно Путин, Матвиенко, Зорькин, Володин, весь совбез, совфед и госдура в полном составе и являются убийцами всех этих людей, включая гражданское население.
Потому это безусловно международные военные преступники.
Необходим обязательно Международный трибунал с подробнейшим расследованием этого военного преступления и должны быть вскрыты не только все повинные в этом геноциде преступники и пособники, но и публично на весь мир осуждены принципы, по которым развязываются и ведутся подобные войны.
То есть, результатом этого трибунала должно явится запрещение целого ряда видов вооружений и отношения к гражданскому населению и личному составу военных подразделений.
Ещё раз : недостаточно просто казнить психопата Путина, должно быть осуждение самих принципов "невмешательства во внутреннюю политику" в диктаторских и авторитарных странах.
Должны быть расследованы все причины, включая психиатрические и геополитические, все связи людоедов с "немецкими политиками", "французскими правыми", "австрийскими премьер-фашистами", "итальянскими мафиози" и "африканскими демократами".
Изоляцией России в данном состоянии ничего Человеческого достичь не удастся, можно только усугубить жизнь разумной и пассионарной части граждан.
Эти граждане, чтобы вы представляли себе в цивилизованном мире, по призыву лидеров оппозиции и по собственному порыву выходили и пытались протестовать против Войны. Они забили собой автозаки и все тюрьмы разных видов настолько, что в нашем городе их свозили в загородные кпз.
На территории бывшего государства (моей Родины) сейчас захватила власть и действует буквально террористическая организация "Едросня". Она составлялась на ваших глазах ровно по тем же принципам, по которым строилась партия Гитлера сто лет назад. Основной- отрицательный эволюционный отбор.
Именно поэтому вы сейчас видите неквалифицированные кадры практически на любой безответственной должности в Вертикальке путинской опг.
Сейчас эта опг, осознав полный провал блиц-крига в Украине и явственно мерещущиеся петли Международного военного трибунала, переключается на поиск внутренних врагов. Уровень образования у Психопата и всего "кооператива убийц Озеро" вам понятен наконец-то и он вам уже не кажется забавным, поэтому дорисовать ближайшие "шаги во внутренней политике" разъяснять не надо?
Подумайте и откорректируйте свои "внешнеполитические шаги" таким образом, чтобы в отличие от афганских демократов в Кабульском аэропорту у нас остался шанс выжить и реформировать Россию до состояния хотя бы "приличного государства".
Очень рекомендую последнюю серию Куваева "Масяни", там всё отношение значимого количества русских к окружающей катастрофе в Украине красочно описано. Серия называется "Вакидзаси".
Нет войне!
Я против!
3
-
Я являюсь гражданином России.
Россия - моя Родина.
Ни я, никто из моего окружения никогда не голосовали за Путина.
У нас нет выбора. Но мы активно протестовали против этого психопата, начиная с 2008 года.
Мы прошли все "болотные площади" и все мирные протестные противостояния его политике и политике его преступного коррумпированного окружения.
Мы обращали внимание на жестокость расправ над его оппонентами уже тогда, с 2008 года. Но все на Западе предпочитали принимать от него дорогие подарки и дружить...
Мы вырастили вместе Дракона и он терроризирует прежде всего сами народы России.
Сейчас Дракон постарел и чувствует, что не успевает оставить след в Истории иначе, чем самый коррумпированный узурпатор планеты.
Все, что происходит сейчас в Украине, непостижимо для людей с нормальной психикой, воспитанием и образованием.
Но дело в том, что полутораметровый Дракон родился в подзаборье, воспитывался подзатыльниками отчимом и на улице, никогда не испытывал чувства Любви и никогда не верил ни во что Человеческое. Тем более, он ничему толком не учился.
Только такого рода животные шли в кгб, бесхарактерный и закомплексованные, надеящиеся "всем ещё показать".
Только с жесточайшего бадуна Ёлкин мог выбрать такого "приемника" и с тех пор у нас выборы практически отсутствуют.
Ту имитацию демократических институтов с 2000 года Путин нивелировал борьбой с терроризмом и коронавирусом.
В результате мы имеем не народ, а отчаявшиеся население, не структуру управления государством, а правление территорией, не демократию, а диктатуру.
Тот ужас, который вы сейчас видите в соседнем автономном свободном и независимом государстве Украина является не случайной неожиданной вспышкой психоза, это наш с вами продукт.
Сейчас нет смысла подробно делить вину по пропорциям, от большей степени нас, недограждан до европейских коррумпированных им насквозь "демократов", у нас больше нет времени.
Нам, гражданам России, нужна помощь всего мирового сообщества в освобождении от диктатуры, потому как нас "бомбят" уже более пятнадцати лет и мы продолжаем чувствовать себя афганцами, которые сейчас, после введения всех справедливых санкций, смотрят в аэропорту Кабула на последние улетающие рейсы американских самолётов.
Нет войне!
Судить необходимо Международным трибуналом всю опг Путина, а не только одного психопата :
Матвиенко, Володин, Зорькин, (весь КС и ВС), Генпрокурора, СК, Бортников, Патрушев, Турчак, Золотов, Медведев, Потанин и Абрамович, Усманов и Кадыров, Ротенберги и Ковальчуки и "все-все-все"!
Свободу Украине!
Свободу Белоруси!
Свободу России!
Свободу Казахстану!
Свободу всем политзаключённым!
(Этот текст был опубликован в первый день этой варварской Войны. Под ним подписались сразу тысячи граждан России.
Не доверяйте пропаганде и ее "статистическим оценкам", мы живём в диктаторском квазигосударстве.
Миллионы россиян возмущены действиями Карлика-психопата в Кремле и "армии шойгу" в суверенной Украине.
Мы требуем созвать Международный трибунал по поводу геноцида украинского народа и официально осудить уже сейчас Путина и всю его опг списком как военных преступников и выдать международные ордера на их арест.
2
-
"Навстречу из-за огромного стола, заваленного бумагой и тростями для наказаний, выскочил длинный угловатый человек, лысый, с провалившимися глазами, затянутый в узкий серый мундир с нашивками министерства охраны короны. Это и был прокуратор Патриотической школы высокоученый отец Кин — садист-убийца, постригшийся в монахи, автор "Трактата о доносе", обратившего на себя внимание дона Рэбы.
Небрежно кивнув в ответ на витиеватое приветствие, Румата сел в кресло и положил ногу на ногу.
Отец Кин остался стоять, согнувшись в позе почтительного внимания.
— Ну, как дела? — спросил Румата благосклонно. — Одних грамотеев режем, других учим?
Отец Кин осклабился.
— Грамотей не есть враг короля, — сказал он.
— Враг короля есть грамотей-мечтатель, грамотей усомнившийся, грамотей неверящий! Мы же здесь…
— Ладно, ладно, — сказал Румата. — Верю. Что пописываешь? Читал я твой трактат — полезная книга, но глупая. Как же это ты? Нехорошо. Прокуратор!..
— Не умом поразить тщился, — с достоинством ответил отец Кин. — Единственно, чего добивался, успеть в государственной пользе. Умные нам не надобны. Надобны верные. И мы…
— Ладно, ладно, — сказал Румата. — Верю. Так пишешь что новое или нет?
— Собираюсь подать на рассмотрение министру рассуждение о новом государстве, образцом коего полагаю Область Святого Ордена.
— Это что же ты? — удивился Румата. — Всех нас в монахи хочешь?..
Отец Кин стиснул руки и подался вперед.
— Разрешите пояснить, благородный дон, — горячо сказал он, облизнув губы.
— Суть совсем в ином! Суть в основных установлениях нового государства.
Установления просты, и их всего три: слепая вера в непогрешимость законов, беспрекословное оным повиновение, а также неусыпное наблюдение каждого за всеми!"
Стругацкие "Трудно быть богом".
(Шестьдесят лет назад)...
2
-
Генерал! Наши карты — дерьмо. Я пас.
Север вовсе не здесь, но в Полярном Круге.
И Экватор шире, чем ваш лампас.
Потому что фронт, генерал, на Юге.
На таком расстояньи любой приказ
превращается рацией в буги-вуги.
Генерал! Ералаш перерос в бардак.
Бездорожье не даст подвести резервы
и сменить белье: простыня — наждак;
это, знаете, действует мне на нервы.
Никогда до сих пор, полагаю, так
не был загажен алтарь Минервы.
Генерал! Мы так долго сидим в грязи,
что король червей загодя ликует,
и кукушка безмолвствует. Упаси,
впрочем, нас услыхать, как она кукует.
Я считаю, надо сказать мерси,
что противник не атакует.
Наши пушки уткнулись стволами вниз,
ядра размякли. Одни горнисты,
трубы свои извлекая из
чехлов, как заядлые онанисты,
драют их сутками так, что вдруг
те исторгают звук.
Офицеры бродят, презрев устав,
в галифе и кителях разной масти.
Рядовые в кустах на сухих местах
предаются друг с другом постыдной страсти,
и краснеет, спуская пунцовый стяг,
наш сержант-холостяк.
_____
Генерал! Я сражался всегда, везде,
как бы ни были шансы малы и шатки.
Я не нуждался в другой звезде,
кроме той, что у вас на шапке.
Но теперь я как в сказке о том гвозде:
вбитом в стену, лишенном шляпки.
Генерал! К сожалению, жизнь — одна.
Чтоб не искать доказательств вящих,
нам придется испить до дна
чашу свою в этих скромных чащах:
жизнь, вероятно, не так длинна,
чтоб откладывать худшее в долгий ящик.
Генерал! Только душам нужны тела.
Души ж, известно, чужды злорадства,
и сюда нас, думаю, завела
не стратегия даже, но жажда братства:
лучше в чужие встревать дела,
коли в своих нам не разобраться.
Генерал! И теперь у меня — мандраж.
Не пойму, отчего: от стыда ль, от страха ль?
От нехватки дам? Или просто — блажь?
Не помогает ни врач, ни знахарь.
Оттого, наверно, что повар ваш
не разбирает, где соль, где сахар.
Генерал! Я боюсь, мы зашли в тупик.
Это — месть пространства косой сажени.
Наши пики ржавеют. Наличье пик —
это еще не залог мишени.
И не двинется тень наша дальше нас
даже в закатный час.
_____
Генерал! Вы знаете, я не трус.
Выньте досье, наведите справки.
К пуле я безразличен. Плюс
я не боюсь ни врага, ни ставки.
Пусть мне прилепят бубновый туз
между лопаток — прошу отставки!
Я не хочу умирать из-за
двух или трех королей, которых
я вообще не видал в глаза
(дело не в шорах, но в пыльных шторах).
Впрочем, и жить за них тоже мне
неохота. Вдвойне.
Генерал! Мне все надоело. Мне
скучен крестовый поход. Мне скучен
вид застывших в моем окне
гор, перелесков, речных излучин.
Плохо, ежели мир вовне
изучен тем, кто внутри измучен.
Генерал! Я не думаю, что ряды
ваши покинув, я их ослаблю.
В этом не будет большой беды:
я не солист, но я чужд ансамблю.
Вынув мундштук из своей дуды,
жгу свой мундир и ломаю саблю.
Птиц не видать, но они слышны.
Снайпер, томясь от духовной жажды,
то ли приказ, то ль письмо жены,
сидя на ветке, читает дважды,
и берет от скуки художник наш
пушку на карандаш.
Генерал! Только Время оценит вас,
ваши Канны, флеши, каре, когорты.
В академиях будут впадать в экстаз;
ваши баталии и натюрморты
будут служить расширенью глаз,
взглядов на мир и вообще аорты.
Генерал! Я вам должен сказать, что вы
вроде крылатого льва при входе
в некий подъезд. Ибо вас, увы,
не существует вообще в природе.
Нет, не то чтобы вы мертвы
или же биты — вас нет в колоде.
Генерал! Пусть меня отдадут под суд!
Я вас хочу ознакомить с делом:
сумма страданий дает абсурд;
пусть же абсурд обладает телом!
И да маячит его сосуд
чем-то черным на чем-то белом.
Генерал, скажу вам еще одно:
Генерал! Я взял вас для рифмы к слову
«умирал» — что было со мною, но
Бог до конца от зерна полову
не отделил, и сейчас ее
употреблять — вранье.
_____
На пустыре, где в ночи горят
два фонаря и гниют вагоны,
наполовину с себя наряд
сняв шутовской и сорвав погоны,
я застываю, встречая взгляд
камеры Лейц или глаз Горгоны.
Ночь. Мои мысли полны одной
женщиной, чудной внутри и в профиль.
То, что творится сейчас со мной,
ниже небес, но превыше кровель.
То, что творится со мной сейчас,
не оскорбляет вас.
_____
Генерал! Вас нету, и речь моя
обращена, как обычно, ныне
в ту пустоту, чьи края — края
некой обширной, глухой пустыни,
коей на картах, что вы и я
видеть могли, даже нет в помине.
Генерал! Если все-таки вы меня
слышите, значит, пустыня прячет
некий оазис в себе, маня
всадника этим; а всадник, значит,
я; я пришпориваю коня;
конь, генерал, никуда не скачет.
Генерал! Воевавший всегда как лев,
я оставляю пятно на флаге.
Генерал, даже карточный домик — хлев.
Я пишу вам рапорт, припадаю к фляге.
Для переживших великий блеф
жизнь оставляет клочок бумаги.
1968 Иосиф Бродский.
1
-
"В некотором смысле мировоззрение Партии успешнее всего прививалось людям, не способным его понять. Они соглашаются с самыми вопиющими искажениями действительности, ибо не понимают всего безобразия подмены и, мало интересуясь общественными событиями, не замечают, что происходит вокруг. Непонятливость спасает их от безумия. Они глотают все подряд, и то, что они глотают, не причиняет им вреда, не оставляет осадка, подобно тому как кукурузное зерно проходит непереваренным через кишечник птицы."
Оруэлл
1
-
"Ланцелот :
в Черных горах, недалеко от хижины дровосека, есть огромная пещера. И в пещере этой лежит книга, жалобная книга, исписанная почти до конца. К ней никто не прикасается, но страница за страницей прибавляется к написанным прежним, прибавляется каждый день. Кто пишет? Мир! Записаны, записаны все преступления преступников, все несчастья страдающих напрасно.
Генрих и бургомистр на цыпочках направляются к двери.
Эльза : и ты прочел там о нас? Ланцелот : да, Эльза. Эй, вы там! Убийцы! Ни с места!
Бургомистр : ну почему же так резко?
Ланцелот : потому что я не тот, что год назад. Я освободил вас, а вы что сделали!
Бургомистр : ах, боже мой! Если мною недовольны, я уйду в отставку.
Ланцелот : никуда вы не уйдете! Генрих : совершенно правильно! Как он тут без вас вел себя -- это уму непостижимо!
Я могу вам представить полный список его преступлений, которые еще не попали в жалобную книгу, а только намечены к исполнению. Ланцелот : замолчи!
Генрих : но позвольте! Если глубоко рассмотреть, то я лично ни в чем не виноват.
Меня так учили!
Ланцелот : всех учили. Но зачем ты оказался первым учеником, скотина такая?!
Генрих : уйдем, папа! Он ругается. Ланцелот : нет, ты не уйдешь.
Я уже месяц как вернулся, Эльза. Эльза : ине зашел ко мне?! Ланцелот : зашел, но в шапке-невидимке, рано утром.
Я тихо поцеловал тебя, так, чтобы ты не проснулась. И пошел бродить по городу. Страшную жизнь увидел я.
Читать было тяжело, а своими глазами увидеть -- еще хуже.
Эй вы, Миллер! Первый горожанин поднимается из-под стола. Я видел, как вы плакали от восторга, когда кричали бургомистру: "Слава тебе, победитель дракона!"
1-й горожанин : это верно. Плакал. Но я не притворялся, господин Ланцелот.
Ланцелот : но ведь вы знали, что дракона убил не он.
1-й горожанин : дома знал... - а на параде... (Разводит руками.) Ланцелот : садовник!
Садовник поднимается из-под стола. Вы учили львиный зев кричать: "Ура президенту !" ? Садовник : учил.
Ланцелот : и научили?
Садовник : да. Только, покричав, львиный зев каждый раз показывал мне язык. Я думал, что добуду деньги на новые опыты... но...
Ланцелот : Фридрихсен!
Второй горожанин вылезает из-под стола.
Бургомистр, рассердившись на вас, посадил вашего единственного сына в подземелье?
2-й горожанин : да. Мальчик и так все кашляет, а в подземелье сырость!
Ланцелот : вы подарили после того бургомистру трубку с надписью: "Твой навеки!"?
2-й горожанин : а как еще я мог смягчить его сердце?
Ланцелот : что мне делать с вами?!
Бургомистр : плюнуть на них! Эта работа не для вас. Мы с Генрихом прекрасно управимся с ними. Это будет лучшее наказание для этих людишек. Берите под руку Эльзу и оставьте нас жить по-своему. Это будет так гуманно, так демократично.
Ланцелот : не могу.
Войдите, друзья! Входят ткачи, кузнец, шляпочных и шапочных дел мастер, музыкальных дел мастер И вы меня очень огорчили Я думал, что вы справитесь с ними без меня!
Почему вы послушались и пошли в тюрьму?
Ведь вас так много!!!
Ткачи : они не дали нам опомниться.
Ланцелот : возьмите этих людей. Бургомистра и президента...
Ткачи (берут бургомистра и президента.)
Идем!
Кузнец : я сам проверил решетки. Крепкие.
Идем!
Шапочных дел мастер : вот вам дурацкие колпаки! Я делал прекрасные шляпы, но вы в тюрьме ожесточили меня
Идем'
Музыкальных дел мастер : я в своей камере вылепил скрипку из черного хлеба и сплел из паутины струны.
Невесело играет моя скрипка и тихо, но вы сами в этом виноваты.
Идите под нашу музыку туда, откуда нет возврата.
Генрих : но это ерунда, это неправильно, так не бывает! Бродяга, нищий, непрактичный человек -- и вдруг..
Ткачи : идем!
Бургомистр : я протестую, это негуманно!
Ткачи : идем!
Мрачная, простая, едва слышная музыка..."
Шварц Е.Л. "Дракон"
1942-44
1
-
В человеческом организме
девяносто процентов воды,
как, наверное, в Паганини,
девяносто процентов любви.
Даже если, как исключение,
вас растаптывает толпа,
в человеческом назначении —
девяносто процентов добра.
Девяносто процентов музыки,
даже если она беда,
так во мне, несмотря на мусор,
девяносто процентов тебя.
Андрей Воскресенский
Для непоэтических особ :
в человеке да, примерно 60-70 % воды, успокойтесь, не надо стрелять в поэта.
1
-
"Хватит, черт подери! Или они, или я!"
Конечно же, выбор был в пользу себя. Еще до рассвета он отдал приказ посадить детей
на баржу с цементом и с песнями отправить за черту наших территориальных
вод, где баржа была подорвана зарядом динамита, и дети, не успев ничего
понять, камнем пошли на дно. Когда трое офицеров предстали перед ним и
доложили о выполнении приказа, он сперва повысил их в звании сразу на два
чина и наградил медалью за верную службу, а затем приказал расстрелять, как
обыкновенных уголовников. "Потому что существуют приказы, которые можно
отдавать, но выполнять их преступно.
Чёрт подери, бедные дети!"
Гарсия Маркес "Осень патриарха"
1975 год
1