Comments by "" (@user-xi7tz3nk1h) on "Белковский" channel.

  1. У Муссолини, Чаушеску, Каддафи, Хусейна и Путина одна большая основная проблема... Полное отсутствие независимых ветвей власти, адовая коррупция и потому полное отсутствие реальной рыночной конкуренции во всех сферах жизни страны. Госдура, совфед, кс, вс, генпрокуратура, следственный комитет и остальные госструктуры прошли тщательный отрицательный отбор за последние десять лет. Все бессмысленные безграмотные и необразованные актёры, спортсмены, отбитые терешковы разной степени разложения с белгородскими советскими  механизаторами во главе госдуры - олицетворение всей возможной мерзости, которую только можно обнаружить на территории нашей Родины. Хинштейны с макаровыми и валуевы с исинбаевыми- разве это не гоголевские персонажи из его страшных рассказов?! А как вам просто наличие портрета Ягоды в полицейском участке?! Просто задумайтесь, в каком аду мы "случайно" оказались! Ведь только за один такой "портрет" в нормальной цивилизованной стране не просто бы уволили всех причастных, включая безусловно начальника этого полицайского околотка, обязательно минимум подал бы в отставку министр внутренних дел! А у нас...на это даже журналисты не обратили достаточного внимания! Ведь откуда берутся "судьи морозовы и прокуроры фроловы", сами "экстренные суды-тройки с приглашенным строем свидетелей в погонах и без настоящих журналистов"?! Оттуда же, откуда берутся омоновцы-садисты с запотевшей совестью, забралом и жопой! Оттуда же, откуда кириенки и  кадыровы героироссии, а кабаевы и криворучки - орденососки первых и вторых степеней. Какие-то просматриваются всё больше гестаповские штрихи "решения проблем". Вспомните девушку двадцатилетнюю, которую притащили в Даниловское РУВД Москвы, схватив на мирном митинге против беспредела опг Путина, и душили пакетом из "Пятерочки", чтобы...узнать у неё пароль от телефона! Эти садисты-олигофрены в погонах нашли в её лице главную проблему нашей Родины! Прямо реально пытали удушением и грозили применением электрошокера... Это в 21 веке делали своими руками "офицеры МВД", только вдумайтесь! Там один пытал и орал на неё, а трое смотрели на пытки "человеческими глазами". У них не взорвался мозг, они не остановили истязания, "мужчины работали"! Это бывает в той стране, в которой глава СК вывозит в лес талантливого журналиста и грозит пистолетом, а потом...просто извиняется и ссылается на сдавшие нервы. Это бывает в тех странах, где полицай сетует на "личную трагедию" лежащей в реанимации женщине, которую абсолютно намеренно и рассчётливо изо всей дури чуть не убил ударом ноги. Ссылается на сдавшие нервы, забрало на том месте, где у человека должна быть совесть и на тяжёлую жизнь с зарплатой из наших налогов. Это бывает в тех странах, где врач больницы, куда с чмт попала эта женщина практически присмерти прямо на утро сообщает, что она вовсе уже и не пациентка и настолько себя прекрасно чувствует, что лично он как врач всем будет рекомендовать это действие животного- омоновца  признать лечением и внедрить по всей стране. А после "работы" вся эта мразь ходит в разного рода церкви и мечети, смыв с рук кровь и сменив забрызганную кровью мирных граждан "форму" и там...обращаются с молитвами к богу. Это бывает в тех странах, где люди сидят по домам во время творящегося беспредела и надеются, что есть другие, которые всё за них сделают, а они за это время вырастят в себе диабет и детей, которые будут уметь пользоваться ёршиками для обслуживания опг "едросня" или дубинками для их же охраны за пайку и чувство ложного превосходства над остальным безграмотным быдлом вокруг. Это происходит на моей Родине.. Дворцы с плесенью и комнатами грязи рождаются в головах не сами по себе... Животные на кокосе в Кремле захватили власть и методично проводят в жизнь политику геноцида населения и необходим созыв Международного Трибунала в России! У Гитлера, Чаушеску, Каддафи, Хусейна, Лукашенко, Назарбаева и Путина одна большая проблема... Елбасы, с принятым законом о его личной уголовной безответственности перед обществом подмышкой- или в Гааге, или в холодильнике для овощей.. Токаев точно такой же преступник, как и назарбаевы, и путины. Диалог Токаеву нужен? Он всех несогласных с ворами-узурпаторами называет "террористами" и "экстремистами"! Народ "напал" на коррупционеров, которые возвели себе при жизни памятники, своими именами назвали города и забрали под жёсткий контроль всю экономику страны! Они же выпустили зэков с "красных зон" с заданиями по организации провокаций и актов мародёрств. Обкатывается сценарий для всех стран СНГ, когда любые восстания недовольных и доведённых до отчаяния простых граждан будут дискредитировать внедрённые разного рода фсб-никами провокаторы, убийцы и мародёры. Они обязательно просчитаются и все эти "вертикальки из дерьма и веток" в 21-ом веке разрушаться и завалят в том числе очень многих "потомков" узурпаторов-диктаторов, но прольётся и немало крови простых мирных граждан. В 21-ом веке пора уже прекратить средневековое деление самих себя на казахов, русских, киргизов, украинцев, чеченцев и якутов, это дичь само по себе! Уже пора понять, что ублюдки-узурпаторы не имеют национальности, это они нас разделили, чтобы из любой территории сделать Швабростан. (2021 год, декабрь). Гаага, Окурок. Геноцид российских народов, народа Белоруси, народов Казахстана и теперь украинского... Это Международный трибунал. Февраль 2022
    58
  2. Народ. Вход-выход Когда я вышел из народа, Мне было двадцать с чем-то лет. Оставлен напрочь без ухода, Небрит, нечесан, неодет, Я по стране родной скитался Пешком, голодный и худой, Сухою корочкой питался, Сырою запивал водой. Но годы шли, летели годы, Короче, где-то через год, Наевшись досыта свободы, Решил я вновь войти в народ. Ему я в пояс поклонился, Как пионеры Ильичу: Прости, народ, я утомился И снова быть в тебе хочу. Прими меня в свои объятья, Свои холщовые порты, Готов за это целовать я Тебя, куда укажешь ты. Прости мне прежние метанья, Мои рефлексии прости, Прости фигурное катанье На трудовом своем пути. Ты дан навеки мне от Бога, Ты мой навеки господин. Таких, как я, довольно много, Таких, как ты, — всего один. Кто есть поэт? Невольник чести. Кто есть народ? Герой труда. Давай шагать с тобою вместе По жизни раз и навсегда. Так я стенал, исполнен муки, В дорожной ползая пыли, И, видно, пламенные звуки Куда положено дошли. Внезапно распахнулись двери С табличкой „Enter“ т. е. „Вход“, И я, глазам своим не веря, Увидел собственно народ. Он мне совсем не показался, Хоть дело было ясным днем, Он как-то сильно не вязался С расхожим мнением о нем. Он не был сущим и грядущим В сиянье белоснежных крыл, Зато он был довольно пьющим И вороватым сильно был. Я ослеплен был идеалом, Я в облаках всю жизнь витал, А он был занят черным налом И Цицерона не читал. Он не спешил в мои объятья, И тут я понял, что народ Есть виртуальное понятье, Фантазии поэта плод. И понял я, что мне природа Его по-прежнему чужда, И вновь я вышел из народа, Чтоб не вернуться никогда. 1999 Игорь Иртеньев
    34
  3. Лизистрата Постой! Ты что-то путаешь в запале! Известно ведь любому пацану: На вас не нападали. Вы — напали. Вы первыми затеяли войну! Вы гражданам защиту обещали, А получился форменный скандал!.. Кого и от кого вы защищали, Когда на вас никто не нападал? Ах, сколько на земле людишек подлых! Такие уж настали времена!.. Вы подлость преподносите, как подвиг, И просите за это ордена! Предводитель (надменно) Позвольте вам заметить с укоризной — И поскорей возьмите это в толк! - Мы выполняем долг перед Отчизной, Священный перед Родиною долг! Лизистрата (раздумчиво) Пред Родиной, конечно, неудобно… Долги, конечно, надо отдавать… Но почему она — в уплату долга — С вас требует кого-то убивать? И коль у вас пред ней долги такие, Что даже жизнь (в уплату их) пустяк, То хочется спросить вас, дорогие, Зачем же вы одалживались так?! Коль Родина удар наносит сзади, Да так, что аж в глазах потом круги, То лучше, дорогие, не влезайте Вы к этой страшной Родине в долги. 1998 Леонид Филатов.
    22
  4.  @анатолиймиронов-ы2е  У них есть свои проблемы. И коррупция, безусловно, тоже. Но это совершенно не значит, что кто-то, не вполне научившийся правильно застёгивать свои штаны, имеет право вторгаться на территорию соседнего государства и, имея за спиной более 25 миллионов нищих и ещё 60 миллионов бедных, 30% из которых ходят в туалет на улице, и уничтожать города вместе с мирным населением, ссылаясь на поиск наркоманов и фашистов. В России сейчас буквально эпидемия наркомании, СПИДа и туберкулёза. В России прямо сейчас горят леса и прямо сейчас российские олигархи по официальной статистике стали богаче прошлогодних показателей на сорок процентов. Прямо сейчас семьи уродов из министерства обороны, живущие в Англии, США, Франции, Швейцарии и т.д. тратят миллионы долларов из того шеститриллионного бюджета на перевооружение, который Чемезов, Шойгу, Герасимов, Иванов, Патрушев, Сечин, Ковальчуки, Ротенберги, Михельсоны, Мардашовы и Тимченко разворовали и показали голый зад "второй армии мира" с её аналоговнетными технологиями на новых физических принципах. Жопу свою научись сначала вытирать качественно, животное, а потом интересуйся "качеством жизни в других странах".
    19
  5. Хотя и сладостен азарт По сразу двум идти дорогам, Нельзя одной колодой карт Играть и с дьяволом, и с Богом. Не зря ли знаньем бесполезным Свой дух дремотный мы тревожим? В тех, кто заглядывает в бездну, Она заглядывает тоже. Мы делим время и наличность, Мы делим водку, хлеб, ночлег, Но чем отчетливее личность, Тем одиноче человек. Вольясь в земного времени поток Стечением случайных совпадений, Любой из нас настолько одинок, Что счастлив от любых соединений. У нас пристрастие к словам – Совсем не прихоть и не мания; Слова необходимы нам Для лжи взаимопонимания. Звоните поздней ночью мне, друзья, Не бойтесь помешать и разбудить; Кошмарно близок час, когда нельзя И некуда нам будет позвонить. Я вдруг утратил чувство локтя С толпой кишащего народа, И худо мне, как ложке дёгтя Должно быть худо в бочке мёда. Проста нашей психики сложность, Ничуть не сложнее, чем прежде: Надежда – важней, чем возможность Когда-нибудь сбыться надежде. С рожденья тягостно раздвоен я, Мечусь из крайности в конец, Родная мать моя – гармония, А диссонанс – родной отец. И спросит Бог : -Никем не ставший, Зачем ты жил? Что смех твой значит? - Я утешал рабов уставших, - отвечу я. И Бог заплачет… И.М. Губерман
    17
  6. 17
  7. Сегодня день рождения Эриха Ремарка. Он родился в немецком Оснабрюке. Участник Первой мировой, он выпустил в 1929 «На Западном фронте без перемен» — пожалуй, самый известный антивоенный роман ХХ века. В нем — жестокость войны глазами 20-летнего солдата. Роман сразу перевели на 26 языков, за год было продано 1,5 млн экземпляров. Премьеру голливудской экранизации уже в 1930 в Берлине пытались сорвать национал-социалисты под руководством Геббельса. Ремарка «травили» за «дискредитацию» немецкой армии. После прихода к власти НСДАП в 1933 его книги показательно сожгли под лозунгами: «Нет — писакам, предающим героев Мировой войны. Да здравствует воспитание молодёжи в духе подлинного историзма!» Чем закончилась та история, все знают. А романы Ремарка, особенно — вышеупомянутый, актуальны и сегодня. 🔸Всяческие беды и несчастья на этом свете очень часто исходят от людей маленького роста; у них гораздо более энергичный и неуживчивый характер, чем у людей высоких 🔸Они всё ещё писали статьи и произносили речи, а мы уже видели лазареты и умирающих; они всё ещё твердили, что нет ничего выше, чем служение государству, а мы уже знали, что страх смерти сильнее 🔸Я молод — мне двадцать лет, но всё, что я видел в жизни, — это отчаяние, смерть, страх и сплетение нелепейшего бездумного прозябания с безмерными муками. Я вижу, что кто-то натравливает один народ на другой, и люди убивают друг друга, в безумном ослеплении, покоряясь чужой воле, не ведая, что творят, не зная за собой вины. Я вижу, что лучшие умы человечества изобретают оружие, чтобы продлить этот кошмар, и находят слова, чтобы ещё более утончённо оправдать его 🔸Как же бессмысленно все то, что написано, сделано и передумано людьми, если на свете возможны такие вещи! 🔸На арену должны выйти министры и генералы враждующих стран, в трусиках, вооружённые дубинками, и пусть они схватятся друг с другом. Кто останется в живых, объявит свою страну победительницей. Это было бы проще и справедливее, чем то, что делается здесь, где друг с другом воюют совсем не те люди. Светлая память! Нет войне!
    14
  8. 12
  9. "1-й горожанин : Ничего не понимаю. Генрих : Слушайте коммюнике городского самоуправления. Бой близится к концу. Противник потерял меч. Копье его сломано. В ковре-самолете обнаружена моль, которая с невиданной быстротой уничтожает летные силы врага. Оторвавшись от своих баз, противник не может добыть нафталина и ловит моль, хлопая ладонями, что лишает его необходимой маневренности. Господин дракон не уничтожает врага только из любви к войне. Он ещё не насытился подвигами и не налюбовался чудесами собственной храбрости. 1-й горожанин : Вот теперь я все понимаю. Мальчик : Ну, мамочка, ну смотри, ну честное слово, его кто-то лупит по шее. 1-й горожанин : У него три шеи, мальчик. Мальчик : Ну вот, видите, а теперь его гонят в три шеи. 1-й горожанин : Это обман зрения, мальчик! Мальчик : Вот я и говорю, что обман. Я сам часто дерусь и понимаю, кого бьют. Ой! Что это?! 1-й горожанин : Уберите ребенка! 2-й горожанин : Я не верю, не верю глазам своим! Врача, глазного врача мне! 1-й горожанин : Она падает сюда. Я этого не перенесу! Не заслоняйте! Дайте взглянуть!.. Голова Дракона с грохотом валится на площадь. Бургомистр : Коммюнике! Полжизни за коммюнике! Генрих : Слушайте коммюнике городского самоуправления. Обессиленный Ланцелот потерял все и частично захвачен в плен. Мальчик : Как частично?! Генрих : А так это! Военная тайна! Остальные его части беспорядочно сопротивляются. Между прочим, господин дракон освободил от военной службы по болезни одну свою голову, с зачислением ее в резерв первой очереди. Мальчик : А все-таки я не понимаю... 1-й горожанин : Ну чего тут не понимать? Зубы у тебя падали? Мальчик : Падали. 1-й горожанин : Ну вот! А ты живешь себе. Мальчик : Но голова у меня никогда не падала. 1-й горожанин : Мало ли что... Генрих : Слушайте обзор происходящих событий. Заглавие: почему два, в сущности, больше, чем три? Две головы сидят на двух шеях. Получается четыре. Так. А кроме того, сидят они несокрушимо Вторая голова Дракона с грохотом валится на площадь Обзор откладывается по техническим причинам. Слушайте коммюнике. Боевые действия развиваются согласно планам, составленным господином драконом. Мальчик : И все? Генрих : Пока все. 1-й горожанин : Я потерял уважение к дракону на две трети! ... Садовник : Ах, господин Шарлемань! Не надо размышлять Это слишком страшно. Страшно подумать, сколько времени я потерял, бегая лизать лапу этому одноголовому чудовищу. Сколько цветов мог вырастить! Генрих : Прослушайте обзор событий! Садовник : Отстаньте! Надоели! Генрих : Мало ли что! Время военное. Надо терпеть. Итак, я начинаю. Един бог, едино солнце, едина луна, едина голова на плечах у нашего повелителя. Иметь всего одну голову -- это человечно, это гуманно в высшем смысле этого слова! Кроме того, это крайне удобно и в чисто военном отношении. Это сильно сокращает фронт. Оборонять одну голову втрое легче, чем три. Третья голова Дракона с грохотом валится на площадь Взрыв криков. Теперь все говорят очень громко. 1-ый горожанин : Долой Дракона! 2-ой горожанин : Нас обманывали с детства!" 1942-1944 "Дракон" Шварц Е.Л
    10
  10. 10
  11. Старательский вальсок Мы давно называемся взрослыми И не платим мальчишеству дань, И за кладом на сказочном острове Не стремимся мы в дальнюю даль. Ни в пустыню, ни к полюсу холода, Ни на катере …к этакой матери. Но поскольку молчание — золото, То и мы, безусловно, старатели. Промолчи — попадешь в богачи! Промолчи, промолчи, промолчи! И не веря ни сердцу, ни разуму, Для надежности спрятав глаза, Сколько раз мы молчали по-разному, Но не против, конечно, а за! Где теперь крикуны и печальники? Отшумели и сгинули смолоду… А молчальники вышли в начальники, Потому что молчание — золото. Промолчи — попадешь в первачи! Промолчи, промолчи, промолчи! И теперь, когда стали мы первыми, Нас заела речей маята, И под всеми словесными перлами Проступает пятном немота. Пусть другие кричат от отчаянья, От обиды, от боли, от голода! Мы-то знаем — доходней молчание, Потому что молчание — золото! Вот так просто попасть в богачи, Вот так просто попасть в первачи, Вот так просто попасть в — палачи: Промолчи, промолчи, промолчи!.. 1963 г Александр Галич.
    9
  12. Генерал! Наши карты — дерьмо. Я пас. Север вовсе не здесь, но в Полярном Круге. И Экватор шире, чем ваш лампас. Потому что фронт, генерал, на Юге. На таком расстояньи любой приказ превращается рацией в буги-вуги. Генерал! Ералаш перерос в бардак. Бездорожье не даст подвести резервы и сменить белье: простыня — наждак; это, знаете, действует мне на нервы. Никогда до сих пор, полагаю, так не был загажен алтарь Минервы. Генерал! Мы так долго сидим в грязи, что король червей загодя ликует, и кукушка безмолвствует. Упаси, впрочем, нас услыхать, как она кукует. Я считаю, надо сказать мерси, что противник не атакует. Наши пушки уткнулись стволами вниз, ядра размякли. Одни горнисты, трубы свои извлекая из чехлов, как заядлые онанисты, драют их сутками так, что вдруг те исторгают звук. Офицеры бродят, презрев устав, в галифе и кителях разной масти. Рядовые в кустах на сухих местах предаются друг с другом постыдной страсти, и краснеет, спуская пунцовый стяг, наш сержант-холостяк. _____ Генерал! Я сражался всегда, везде, как бы ни были шансы малы и шатки. Я не нуждался в другой звезде, кроме той, что у вас на шапке. Но теперь я как в сказке о том гвозде: вбитом в стену, лишенном шляпки. Генерал! К сожалению, жизнь — одна. Чтоб не искать доказательств вящих, нам придется испить до дна чашу свою в этих скромных чащах: жизнь, вероятно, не так длинна, чтоб откладывать худшее в долгий ящик. Генерал! Только душам нужны тела. Души ж, известно, чужды злорадства, и сюда нас, думаю, завела не стратегия даже, но жажда братства: лучше в чужие встревать дела, коли в своих нам не разобраться. Генерал! И теперь у меня — мандраж. Не пойму, отчего: от стыда ль, от страха ль? От нехватки дам? Или просто — блажь? Не помогает ни врач, ни знахарь. Оттого, наверно, что повар ваш не разбирает, где соль, где сахар. Генерал! Я боюсь, мы зашли в тупик. Это — месть пространства косой сажени. Наши пики ржавеют. Наличье пик — это еще не залог мишени. И не двинется тень наша дальше нас даже в закатный час. _____ Генерал! Вы знаете, я не трус. Выньте досье, наведите справки. К пуле я безразличен. Плюс я не боюсь ни врага, ни ставки. Пусть мне прилепят бубновый туз между лопаток — прошу отставки! Я не хочу умирать из-за двух или трех королей, которых я вообще не видал в глаза (дело не в шорах, но в пыльных шторах). Впрочем, и жить за них тоже мне неохота. Вдвойне. Генерал! Мне все надоело. Мне скучен крестовый поход. Мне скучен вид застывших в моем окне гор, перелесков, речных излучин. Плохо, ежели мир вовне изучен тем, кто внутри измучен. Генерал! Я не думаю, что ряды ваши покинув, я их ослаблю. В этом не будет большой беды: я не солист, но я чужд ансамблю. Вынув мундштук из своей дуды, жгу свой мундир и ломаю саблю. Птиц не видать, но они слышны. Снайпер, томясь от духовной жажды, то ли приказ, то ль письмо жены, сидя на ветке, читает дважды, и берет от скуки художник наш пушку на карандаш. Генерал! Только Время оценит вас, ваши Канны, флеши, каре, когорты. В академиях будут впадать в экстаз; ваши баталии и натюрморты будут служить расширенью глаз, взглядов на мир и вообще аорты. Генерал! Я вам должен сказать, что вы вроде крылатого льва при входе в некий подъезд. Ибо вас, увы, не существует вообще в природе. Нет, не то чтобы вы мертвы или же биты — вас нет в колоде. Генерал! Пусть меня отдадут под суд! Я вас хочу ознакомить с делом: сумма страданий дает абсурд; пусть же абсурд обладает телом! И да маячит его сосуд чем-то черным на чем-то белом. Генерал, скажу вам еще одно: Генерал! Я взял вас для рифмы к слову «умирал» — что было со мною, но Бог до конца от зерна полову не отделил, и сейчас ее употреблять — вранье. _____ На пустыре, где в ночи горят два фонаря и гниют вагоны, наполовину с себя наряд сняв шутовской и сорвав погоны, я застываю, встречая взгляд камеры Лейц или глаз Горгоны. Ночь. Мои мысли полны одной женщиной, чудной внутри и в профиль. То, что творится сейчас со мной, ниже небес, но превыше кровель. То, что творится со мной сейчас, не оскорбляет вас. _____ Генерал! Вас нету, и речь моя обращена, как обычно, ныне в ту пустоту, чьи края — края некой обширной, глухой пустыни, коей на картах, что вы и я видеть могли, даже нет в помине. Генерал! Если все-таки вы меня слышите, значит, пустыня прячет некий оазис в себе, маня всадника этим; а всадник, значит, я; я пришпориваю коня; конь, генерал, никуда не скачет. Генерал! Воевавший всегда как лев, я оставляю пятно на флаге. Генерал, даже карточный домик — хлев. Я пишу вам рапорт, припадаю к фляге. Для переживших великий блеф жизнь оставляет клочок бумаги. 1968 Иосиф Бродский
    9
  13. "То ли новостей перебрал, То ли вина в обед, Только ночью к Сергею пришёл его воевавший дед. Сел на икеевскую табуретку, спиной заслоняя двор За окном. У меня, говорит, к тебе, Сереженька, разговор. Не мог бы ты, дорогой мой, любимый внук, Никогда, ничего не писать обо мне в фейсбук? Ни в каком контексте, ни с буквой зэт, ни без буквы зэт, Просто возьми и не делай этого, просит дед. Никаких побед моим именем, Вообще никаких побед. Так же, он продолжает, я был бы рад, Если бы ты не носил меня на парад, Я прошу тебя очень, (и делает так рукой), Мне не нужен полк, Ни бессмертный, ни смертный, Сереженька, никакой. Отпусти меня на покой, Серёжа, Я заслужил покой. Да, я знаю, что ты трудяга, умница, либерал, Ты все это не выбирал, Но ведь я-то тоже не выбирал! Мы прожили жизнь, Тяжелую и одну. Можно мы больше не будем Иллюстрировать вам войну? Мы уже все, ребята, Нас забрала земля. Можно вы как-то сами. Как-то уже с нуля. Не нужна нам ни ваша гордость, Ни ваш потаённый стыд. Я прошу тебя, сделай так, Чтоб я был наконец забыт. Но ведь я забуду, как в русском музее Мы искали девятый вал, Как я проснулся мокрый, А ты меня одевал, Как читали Пришвина, Как искали в атласе полюса, Как ты мне объяснял, почему на небе Такая белая полоса За любым самолетом, Как подарил мне Увеличительное стекло… Ничего, отвечает дед, Исчезая. ТЕБЕ ВЕДЬ И ЭТО НЕ ПОМОГЛО..." Евгения Беркович (сидит в тюрьме).
    8
  14. "Чума в нашем доме. Лечить ее мы не умеем. Более того, мы сплошь да рядом не умеем даже поставить правильный диагноз. И тот, кто уже заразился, зачастую не замечает, что он болен и заразен. Ему-то кажется, что он знает о фашизме все. ... О, мы прекрасно знаем, что такое фашизм — немецкий фашизм, он же гитлеризм. Нам и в голову не приходит, что существует и другой фашизм, такой же поганый, такой же страшный, но свой, доморощенный. И наверное, именно поэтому мы не видим его в упор, когда он на глазах у нас разрастается в теле страны, словно тихая злокачественная опухоль. Мы, правда, различаем свастику, закамуфлированную под рунические знаки. До нас доносятся хриплые вопли, призывающие к расправе над инородцами. Мы замечаем порой поганые лозунги и картинки на стенах наших домов. Но мы никак не можем признаться себе, что это тоже фашизм. ... А между тем фашизм — это просто. Более того, фашизм — это очень просто! Фашизм есть диктатура националистов. Соответственно, фашист — это человек, исповедующий (и проповедующий) превосходство одной нации над другими и при этом активный поборник «железной руки», «дисциплины-порядка», «ежовых рукавиц» и прочих прелестей тоталитаризма. И все. Больше ничего в основе фашизма нет. Диктатура плюс национализм. Тоталитарное правление одной нации. А все остальное — тайная полиция, лагеря, костры из книг, война — прорастает из этого ядовитого зерна, как смерть из раковой клетки. ... Совершенно бессмысленны и безграмотны выражения типа «демофашист» или «фашиствующий демократ». Это такая же нелепость, как «ледяной кипяток» или «ароматное зловоние». Демократ, да, может быть в какой-то степени националистом, но он по определению враг всякой и всяческой диктатуры, а поэтому фашистом быть просто не умеет. Так же как не умеет никакой фашист быть демократом, сторонником свободы слова, свободы печати, свободы митингов и демонстраций, он всегда за одну свободу — свободу Железной Руки. ... Феодальные отношения, казалось бы, исчезли, но феодальный менталитет оказался живуч и могуч, он оказался сильнее и пара, и электричества, сильнее всеобщей грамотности и всеобщей компьютеризации. ... Фашизм — это феодализм сегодня. И завтра. Только, ради бога, не путайте национализм с патриотизмом! Патриотизм — это любовь к своему народу, а национализм — неприязнь к чужому. Патриот прекрасно знает, что не бывает плохих и хороших народов — бывают лишь плохие и хорошие люди. Националист же всегда мыслит категориями «свои-чужие», «наши-не наши», «воры-фраера», он целые народы с легкостью необыкновенной записывает в негодяи, или в дураки, или в бандиты. Это важнейший признак фашистской идеологии — деление людей на «наших и не наших». ... Очень важный признак фашизма — ложь. ... Потому что диктатуру иногда еще как-то можно худо-бедно, но все-таки разумно обосновать, национализм же обосновать можно только через посредство лжи — какими-нибудь фальшивыми «Протоколами» или разглагольствованиями, что-де «евреи русский народ споили», «все кавказцы — прирожденные бандиты» и тому подобное. Поэтому фашисты лгут. И всегда лгали. И никто точнее Эрнеста Хемингуэя не сказал о них: «Фашизм есть ложь, изрекаемая бандитами». Так что если вы вдруг «осознали», что только лишь ваш народ достоин всех благ, а все прочие народы вокруг — второй сорт, поздравляю: вы сделали свой первый шаг в фашизм. Потом вас осеняет, что высоких целей ваш народ добьется, только когда железный порядок будет установлен и заткнут пасть всем этим крикунам и бумагомаракам, разглагольствующим о свободах; когда поставят к стенке (без суда и следствия) всех, кто идет поперек, а инородцев беспощадно возьмут к ногтю... И как только вы приняли все это — процесс завершился: вы уже фашист. На вас нет черного мундира со свастикой. Вы не имеете привычки орать «Хайль!». Вы всю жизнь гордились победой нашей страны над фашизмом и, может быть, даже сами лично приближали эту победу. Но вы позволили себе встать в ряды борцов за диктатуру националистов — и вы уже фашист. Как просто! Как страшно просто. И не говорите теперь, что вы совсем не злой человек, что вы против страданий людей невинных (к стенке поставлены должны быть только враги порядка, и только враги порядка должны оказаться за колючей проволокой), что у вас у самого дети-внуки, что вы против войны... Все это уже не имеет значения, коль скоро приняли вы Причастие Дьявола. Дорога истории давно уже накатана, логика истории беспощадна, и, как только придут к власти ваши фюреры, заработает отлаженный конвейер: устранение инакомыслящих — подавление неизбежного протеста — концлагеря, виселицы — упадок мирной экономики — милитаризация — война... А если вы, опомнившись, захотите в какой-то момент остановить этот страшный конвейер, вы будете беспощадно уничтожены, словно самый распоследний демократ-интернационалист. Знамена у вас будут не красно-коричневые, а, например, черно-оранжевые. Вы будете на своих собраниях кричать не «Хайль», а, скажем, «Слава!» Не будет у вас штурмбаннфюреров, а будут какие-нибудь есаул-бригадиры, но сущность фашизма — диктатура нацистов — останется, а значит, останутся ложь, кровь, война — теперь, возможно, ядерная. Мы живем в опасное время. Чума в нашем доме. В первую очередь она поражает оскорбленных и униженных, а их так много сейчас..." Борис Стругацкий 1995 статья "Фашизм- это очень просто."
    8
  15. «Легкость, с которой мы входим в чужие страны говорит о том, что Запад вооружился не зря. Мы — профессиональные агрессоры. Если на Западе терроризм находится вне закона и не имеет никаких шансов на поблажки, то у нас терроризм является формой существования государства» «Победа в Великой Отечественной окончательно развалила русских. И позволила большевикам держаться до сих пор. Ведь Победа дала право думать, что путь правильный: лагеря, соцреализм и пр. И бескультурье. Падение в будку. Мы выбрали „родное“ рабство. …Война — это грязь и убийство на самом дне сознания. …Выбор между двумя фашизмами. Что может быть мучительней?! …У меня нет Родины, ибо у раба ее не может быть. …Мы не думали о людях, мы не верили в людей. Наш идеал — стадо. И в довершение всего построили худший из вариантов человеческого общежития. …Убейте меня, но сталинизм — это болезнь. Массовое психическое заболевание. Типа клептомании. Какое-то чудовищное сочетание бедности, отсутствия культуры, религиозности (с подменой Бога), стадности, доведенной уже до истерики… Сколько людей, умнейших людей, было втоптано в грязь или физически уничтожено! В угоду, на радость черни. Ну и, конечно, для укрепления собственной, партийной власти. Серость готова на рабский труд, на тюремный режим, лишь бы не наступила власть талантливых. Серость воинственна. И «случайные» часто показательно карали «избранных», отдавали их периодически на растерзание толпы. Так длилось полвека. Вечное раскулачивание, и не просто в плане материальном. В духовном, может быть, раскулачивают более жестоко и легко. …Государство пытается все взять под свой контроль, все пропустить через себя и вернуть людям, своим подопечным, казалось бы, то же самое по форме, но совершенно противоположное по содержанию. Страшно подумать, что будет. Одни подонки на самом верху. …Сегодня мы снова входим в эту пещеру ужасов. Большевикам нужна атомная бомба для того, чтобы удержаться у власти, т. е. против своего же народа. Пройдет немного времени, и они начнут шантажировать весь мир, чтобы весь мир умолял нас, народ, не делать революции и терпеть этих упырей и содержать их». 1933 - 1990 Гео́ргий Ива́нович Бурко́в — советский актёр театра и кино, кинорежиссёр, сценарист; заслуженный артист РСФСР
    8
  16. Лизистрата Постой! Ты что-то путаешь в запале! Известно ведь любому пацану: На вас не нападали. Вы — напали. Вы первыми затеяли войну! Вы гражданам защиту обещали, А получился форменный скандал!.. Кого и от кого вы защищали, Когда на вас никто не нападал? Ах, сколько на земле людишек подлых! Такие уж настали времена!.. Вы подлость преподносите, как подвиг, И просите за это ордена! Предводитель (надменно) Позвольте вам заметить с укоризной — И поскорей возьмите это в толк! - Мы выполняем долг перед Отчизной, Священный перед Родиною долг! Лизистрата (раздумчиво) Пред Родиной, конечно, неудобно… Долги, конечно, надо отдавать… Но почему она — в уплату долга — С вас требует кого-то убивать? И коль у вас пред ней долги такие, Что даже жизнь (в уплату их) пустяк, То хочется спросить вас, дорогие, Зачем же вы одалживались так?! Коль Родина удар наносит сзади, Да так, что аж в глазах потом круги, То лучше, дорогие, не влезайте Вы к этой страшной Родине в долги. 1998 Леонид Филатов.
    8
  17. Народ. Вход-выход Когда я вышел из народа, Мне было двадцать с чем-то лет. Оставлен напрочь без ухода, Небрит, нечесан, неодет, Я по стране родной скитался Пешком, голодный и худой, Сухою корочкой питался, Сырою запивал водой. Но годы шли, летели годы, Короче, где-то через год, Наевшись досыта свободы, Решил я вновь войти в народ. Ему я в пояс поклонился, Как пионеры Ильичу: Прости, народ, я утомился И снова быть в тебе хочу. Прими меня в свои объятья, Свои холщовые порты, Готов за это целовать я Тебя, куда укажешь ты. Прости мне прежние метанья, Мои рефлексии прости, Прости фигурное катанье На трудовом своем пути. Ты дан навеки мне от Бога, Ты мой навеки господин. Таких, как я, довольно много, Таких, как ты, — всего один. Кто есть поэт? Невольник чести. Кто есть народ? Герой труда. Давай шагать с тобою вместе По жизни раз и навсегда. Так я стенал, исполнен муки, В дорожной ползая пыли, И, видно, пламенные звуки Куда положено дошли. Внезапно распахнулись двери С табличкой „Enter“ т. е. „Вход“, И я, глазам своим не веря, Увидел собственно народ. Он мне совсем не показался, Хоть дело было ясным днем, Он как-то сильно не вязался С расхожим мнением о нем. Он не был сущим и грядущим В сиянье белоснежных крыл, Зато он был довольно пьющим И вороватым сильно был. Я ослеплен был идеалом, Я в облаках всю жизнь витал, А он был занят черным налом И Цицерона не читал. Он не спешил в мои объятья, И тут я понял, что народ Есть виртуальное понятье, Фантазии поэта плод. И понял я, что мне природа Его по-прежнему чужда, И вновь я вышел из народа, Чтоб не вернуться никогда. 1999 Игорь Иртеньев.
    8
  18. Вы бы хоть реальной Историей поинтересовались, прежде писать всякую чушь в комментариях. "Включение в ленд-лиз СССР было формальным в 1941 году, реально сама деятельность в этом направлении началась только через год и почти только "тушёнкой". Да, мои деды "благодарили" американцев за эти банки и аж до 1943 года называли тушёнку именно "вторым фронтом". Военная помощь пробовала пробиться в северные порты, но немцы топили нещадно караваны, которые начали активно двигаться в сторону СССР только в 1943 году. Потери и жертвы были колоссальными, действительно, но мои деды и участвовали в Сталинградской битве, и в Курском сражении, и во многих Операциях в Европе. Один закончил войну живым в Потсдаме, а второй ещё лет пять гонял бандеровцев по Западной Украине. Настоящий Второй фронт был открыт уже тогда, когда мои деды шли освобождать Европу после Курского сражения. Это всё нисколько не умаляет роли Второго фронта и помощи со стороны тогда союзников, но всегда необходимо помнить о фактах Истории и не передёргивать их. Никогда и никому ни США, ни тем более Великобритания не помогали ни в военном, ни в дипломатическом плане, если только им не светила выгода в 1000% в результате. Ни о какой демократии, ни о каких ценностях даже не мечтайте, только экономическая выгода в жёстком варианте, только неоколониализм и транслиберальные корпоративные войны. И предадут всегда с американской улыбкой на лице, произнеся "Ничего личного, только бизнес." Надеяться вы можете даже на помощь инопланетян, но шансов у вас и не было изначально, и сейчас буквально "ноль". Вас продали, ещё не начиная игру. Заминированные поля конопли западнее Киево-Печерской Лавры - вот вся ваша "перемога", на которую можете рассчитывать.
    5
  19. 5
  20. Генерал! Наши карты — дерьмо. Я пас. Север вовсе не здесь, но в Полярном Круге. И Экватор шире, чем ваш лампас. Потому что фронт, генерал, на Юге. На таком расстояньи любой приказ превращается рацией в буги-вуги. Генерал! Ералаш перерос в бардак. Бездорожье не даст подвести резервы и сменить белье: простыня — наждак; это, знаете, действует мне на нервы. Никогда до сих пор, полагаю, так не был загажен алтарь Минервы. Генерал! Мы так долго сидим в грязи, что король червей загодя ликует, и кукушка безмолвствует. Упаси, впрочем, нас услыхать, как она кукует. Я считаю, надо сказать мерси, что противник не атакует. Наши пушки уткнулись стволами вниз, ядра размякли. Одни горнисты, трубы свои извлекая из чехлов, как заядлые онанисты, драют их сутками так, что вдруг те исторгают звук. Офицеры бродят, презрев устав, в галифе и кителях разной масти. Рядовые в кустах на сухих местах предаются друг с другом постыдной страсти, и краснеет, спуская пунцовый стяг, наш сержант-холостяк. _____ Генерал! Я сражался всегда, везде, как бы ни были шансы малы и шатки. Я не нуждался в другой звезде, кроме той, что у вас на шапке. Но теперь я как в сказке о том гвозде: вбитом в стену, лишенном шляпки. Генерал! К сожалению, жизнь — одна. Чтоб не искать доказательств вящих, нам придется испить до дна чашу свою в этих скромных чащах: жизнь, вероятно, не так длинна, чтоб откладывать худшее в долгий ящик. Генерал! Только душам нужны тела. Души ж, известно, чужды злорадства, и сюда нас, думаю, завела не стратегия даже, но жажда братства: лучше в чужие встревать дела, коли в своих нам не разобраться. Генерал! И теперь у меня — мандраж. Не пойму, отчего: от стыда ль, от страха ль? От нехватки дам? Или просто — блажь? Не помогает ни врач, ни знахарь. Оттого, наверно, что повар ваш не разбирает, где соль, где сахар. Генерал! Я боюсь, мы зашли в тупик. Это — месть пространства косой сажени. Наши пики ржавеют. Наличье пик — это еще не залог мишени. И не двинется тень наша дальше нас даже в закатный час. _____ Генерал! Вы знаете, я не трус. Выньте досье, наведите справки. К пуле я безразличен. Плюс я не боюсь ни врага, ни ставки. Пусть мне прилепят бубновый туз между лопаток — прошу отставки! Я не хочу умирать из-за двух или трех королей, которых я вообще не видал в глаза (дело не в шорах, но в пыльных шторах). Впрочем, и жить за них тоже мне неохота. Вдвойне. Генерал! Мне все надоело. Мне скучен крестовый поход. Мне скучен вид застывших в моем окне гор, перелесков, речных излучин. Плохо, ежели мир вовне изучен тем, кто внутри измучен. Генерал! Я не думаю, что ряды ваши покинув, я их ослаблю. В этом не будет большой беды: я не солист, но я чужд ансамблю. Вынув мундштук из своей дуды, жгу свой мундир и ломаю саблю. Птиц не видать, но они слышны. Снайпер, томясь от духовной жажды, то ли приказ, то ль письмо жены, сидя на ветке, читает дважды, и берет от скуки художник наш пушку на карандаш. Генерал! Только Время оценит вас, ваши Канны, флеши, каре, когорты. В академиях будут впадать в экстаз; ваши баталии и натюрморты будут служить расширенью глаз, взглядов на мир и вообще аорты. Генерал! Я вам должен сказать, что вы вроде крылатого льва при входе в некий подъезд. Ибо вас, увы, не существует вообще в природе. Нет, не то чтобы вы мертвы или же биты — вас нет в колоде. Генерал! Пусть меня отдадут под суд! Я вас хочу ознакомить с делом: сумма страданий дает абсурд; пусть же абсурд обладает телом! И да маячит его сосуд чем-то черным на чем-то белом. Генерал, скажу вам еще одно: Генерал! Я взял вас для рифмы к слову «умирал» — что было со мною, но Бог до конца от зерна полову не отделил, и сейчас ее употреблять — вранье. _____ На пустыре, где в ночи горят два фонаря и гниют вагоны, наполовину с себя наряд сняв шутовской и сорвав погоны, я застываю, встречая взгляд камеры Лейц или глаз Горгоны. Ночь. Мои мысли полны одной женщиной, чудной внутри и в профиль. То, что творится сейчас со мной, ниже небес, но превыше кровель. То, что творится со мной сейчас, не оскорбляет вас. _____ Генерал! Вас нету, и речь моя обращена, как обычно, ныне в ту пустоту, чьи края — края некой обширной, глухой пустыни, коей на картах, что вы и я видеть могли, даже нет в помине. Генерал! Если все-таки вы меня слышите, значит, пустыня прячет некий оазис в себе, маня всадника этим; а всадник, значит, я; я пришпориваю коня; конь, генерал, никуда не скачет. Генерал! Воевавший всегда как лев, я оставляю пятно на флаге. Генерал, даже карточный домик — хлев. Я пишу вам рапорт, припадаю к фляге. Для переживших великий блеф жизнь оставляет клочок бумаги. 1968 Иосиф Бродский.
    5
  21. 4
  22. Хотя и сладостен азарт По сразу двум идти дорогам, Нельзя одной колодой карт Играть и с дьяволом, и с Богом. Не зря ли знаньем бесполезным Свой дух дремотный мы тревожим? В тех, кто заглядывает в бездну, Она заглядывает тоже. Мы делим время и наличность, Мы делим водку, хлеб, ночлег, Но чем отчетливее личность, Тем одиноче человек. Вольясь в земного времени поток Стечением случайных совпадений, Любой из нас настолько одинок, Что счастлив от любых соединений. У нас пристрастие к словам – Совсем не прихоть и не мания; Слова необходимы нам Для лжи взаимопонимания. Звоните поздней ночью мне, друзья, Не бойтесь помешать и разбудить; Кошмарно близок час, когда нельзя И некуда нам будет позвонить. Я вдруг утратил чувство локтя С толпой кишащего народа, И худо мне, как ложке дёгтя Должно быть худо в бочке мёда. Проста нашей психики сложность, Ничуть не сложнее, чем прежде: Надежда – важней, чем возможность Когда-нибудь сбыться надежде. С рожденья тягостно раздвоен я, Мечусь из крайности в конец, Родная мать моя – гармония, А диссонанс – родной отец. И спросит Бог: -Никем не ставший, Зачем ты жил? Что смех твой значит? - Я утешал рабов уставших, - отвечу я. И Бог заплачет… И.М. Губерман.
    3
  23. Я не любил советского народа, Дискуссий о жидах и колбасе, Я не любил любое время года – Ведь пили и болели тут во все. И это чувство, что порвали парус, А вскорости кирдык и кораблю, – В те времена я был уверен, каюсь, Что это никогда не полюблю. Я не любил кровавых девяностых, Страны распотрошенное нутро, Братковский черный мрамор на погостах, Бюджетников, торгующих в метро, Войну в Чечне, поддельную свободу, В ларьке поддельный кюрасао блю, Верховную крапленую колоду – И знал, что сроду их не полюблю. Я не люблю «Единую Россию» И всех, кто дал себя употреблять– Привычных и к насилью, и к бессилью, И к травле, и к затравленности, блядь! И выдачу бабла электоратам, И это их сатрапство вполруки, С подмигиваньем Штатам и богатым, Медвежьему рычанью вопреки. Я не люблю окурков и огарков, Собой изображающих народ, И патриархов в роли олигархов, И, гсподи прости, наоборот. Я не люблю тупого шоуменства, Пролезшего на первые места. Я не люблю Максимова и Эрнста И Белого, сыгравшего Христа. Я не люблю «Поэта с гражданином» И их еженедельное кино: Они с подачи Путина даны нам, Иначе их прикрыли бы давно. И всех иных, кто, рожу скосоротив, В кармане фигу делает Кремлю, И всех, кто за, и всех, кто как бы против, И всех, кто воздержался – не люблю. Весь край, где снег и пробки, вонь и лужи, Где если кто не сволочь, тот дебил, Но главное – уменье сделать хуже, Чтоб я потом все это полюбил. Нацисты ждут, готовятся нацмены, На выборах бардак, кранты рублю – Но впереди такие перемены, Что я, глядишь, и это полюблю: Пространство дури, бывшее единым, Правленье на потеху всей Земли, А главное – «Поэта с гражданином», Что скрашивали это, как могли. Д. Быков "Спасибо что бухой". "Гражданин поэт".
    3
  24. «Легкость, с которой мы входим в чужие страны говорит о том, что Запад вооружился не зря. Мы — профессиональные агрессоры. Если на Западе терроризм находится вне закона и не имеет никаких шансов на поблажки, то у нас терроризм является формой существования государства» «Победа в Великой Отечественной окончательно развалила русских. И позволила большевикам держаться до сих пор. Ведь Победа дала право думать, что путь правильный: лагеря, соцреализм и пр. И бескультурье. Падение в будку. Мы выбрали „родное“ рабство. …Война — это грязь и убийство на самом дне сознания. …Выбор между двумя фашизмами. Что может быть мучительней?! …У меня нет Родины, ибо у раба ее не может быть. …Мы не думали о людях, мы не верили в людей. Наш идеал — стадо. И в довершение всего построили худший из вариантов человеческого общежития. …Убейте меня, но сталинизм — это болезнь. Массовое психическое заболевание. Типа клептомании. Какое-то чудовищное сочетание бедности, отсутствия культуры, религиозности (с подменой Бога), стадности, доведенной уже до истерики… Сколько людей, умнейших людей, было втоптано в грязь или физически уничтожено! В угоду, на радость черни. Ну и, конечно, для укрепления собственной, партийной власти. Серость готова на рабский труд, на тюремный режим, лишь бы не наступила власть талантливых. Серость воинственна. И «случайные» часто показательно карали «избранных», отдавали их периодически на растерзание толпы. Так длилось полвека. Вечное раскулачивание, и не просто в плане материальном. В духовном, может быть, раскулачивают более жестоко и легко. …Государство пытается все взять под свой контроль, все пропустить через себя и вернуть людям, своим подопечным, казалось бы, то же самое по форме, но совершенно противоположное по содержанию. Страшно подумать, что будет. Одни подонки на самом верху. …Сегодня мы снова входим в эту пещеру ужасов. Большевикам нужна атомная бомба для того, чтобы удержаться у власти, т. е. против своего же народа. Пройдет немного времени, и они начнут шантажировать весь мир, чтобы весь мир умолял нас, народ, не делать революции и терпеть этих упырей и содержать их». 1933 - 1990 Гео́ргий Ива́нович Бурко́в — советский актёр театра и кино, кинорежиссёр, сценарист; заслуженный артист РСФСР
    3
  25. Генерал! Наши карты — дерьмо. Я пас. Север вовсе не здесь, но в Полярном Круге. И Экватор шире, чем ваш лампас. Потому что фронт, генерал, на Юге. На таком расстояньи любой приказ превращается рацией в буги-вуги. Генерал! Ералаш перерос в бардак. Бездорожье не даст подвести резервы и сменить белье: простыня — наждак; это, знаете, действует мне на нервы. Никогда до сих пор, полагаю, так не был загажен алтарь Минервы. Генерал! Мы так долго сидим в грязи, что король червей загодя ликует, и кукушка безмолвствует. Упаси, впрочем, нас услыхать, как она кукует. Я считаю, надо сказать мерси, что противник не атакует. Наши пушки уткнулись стволами вниз, ядра размякли. Одни горнисты, трубы свои извлекая из чехлов, как заядлые онанисты, драют их сутками так, что вдруг те исторгают звук. Офицеры бродят, презрев устав, в галифе и кителях разной масти. Рядовые в кустах на сухих местах предаются друг с другом постыдной страсти, и краснеет, спуская пунцовый стяг, наш сержант-холостяк. _____ Генерал! Я сражался всегда, везде, как бы ни были шансы малы и шатки. Я не нуждался в другой звезде, кроме той, что у вас на шапке. Но теперь я как в сказке о том гвозде: вбитом в стену, лишенном шляпки. Генерал! К сожалению, жизнь — одна. Чтоб не искать доказательств вящих, нам придется испить до дна чашу свою в этих скромных чащах: жизнь, вероятно, не так длинна, чтоб откладывать худшее в долгий ящик. Генерал! Только душам нужны тела. Души ж, известно, чужды злорадства, и сюда нас, думаю, завела не стратегия даже, но жажда братства: лучше в чужие встревать дела, коли в своих нам не разобраться. Генерал! И теперь у меня — мандраж. Не пойму, отчего: от стыда ль, от страха ль? От нехватки дам? Или просто — блажь? Не помогает ни врач, ни знахарь. Оттого, наверно, что повар ваш не разбирает, где соль, где сахар. Генерал! Я боюсь, мы зашли в тупик. Это — месть пространства косой сажени. Наши пики ржавеют. Наличье пик — это еще не залог мишени. И не двинется тень наша дальше нас даже в закатный час. _____ Генерал! Вы знаете, я не трус. Выньте досье, наведите справки. К пуле я безразличен. Плюс я не боюсь ни врага, ни ставки. Пусть мне прилепят бубновый туз между лопаток — прошу отставки! Я не хочу умирать из-за двух или трех королей, которых я вообще не видал в глаза (дело не в шорах, но в пыльных шторах). Впрочем, и жить за них тоже мне неохота. Вдвойне. Генерал! Мне все надоело. Мне скучен крестовый поход. Мне скучен вид застывших в моем окне гор, перелесков, речных излучин. Плохо, ежели мир вовне изучен тем, кто внутри измучен. Генерал! Я не думаю, что ряды ваши покинув, я их ослаблю. В этом не будет большой беды: я не солист, но я чужд ансамблю. Вынув мундштук из своей дуды, жгу свой мундир и ломаю саблю. Птиц не видать, но они слышны. Снайпер, томясь от духовной жажды, то ли приказ, то ль письмо жены, сидя на ветке, читает дважды, и берет от скуки художник наш пушку на карандаш. Генерал! Только Время оценит вас, ваши Канны, флеши, каре, когорты. В академиях будут впадать в экстаз; ваши баталии и натюрморты будут служить расширенью глаз, взглядов на мир и вообще аорты. Генерал! Я вам должен сказать, что вы вроде крылатого льва при входе в некий подъезд. Ибо вас, увы, не существует вообще в природе. Нет, не то чтобы вы мертвы или же биты — вас нет в колоде. Генерал! Пусть меня отдадут под суд! Я вас хочу ознакомить с делом: сумма страданий дает абсурд; пусть же абсурд обладает телом! И да маячит его сосуд чем-то черным на чем-то белом. Генерал, скажу вам еще одно: Генерал! Я взял вас для рифмы к слову «умирал» — что было со мною, но Бог до конца от зерна полову не отделил, и сейчас ее употреблять — вранье. _____ На пустыре, где в ночи горят два фонаря и гниют вагоны, наполовину с себя наряд сняв шутовской и сорвав погоны, я застываю, встречая взгляд камеры Лейц или глаз Горгоны. Ночь. Мои мысли полны одной женщиной, чудной внутри и в профиль. То, что творится сейчас со мной, ниже небес, но превыше кровель. То, что творится со мной сейчас, не оскорбляет вас. _____ Генерал! Вас нету, и речь моя обращена, как обычно, ныне в ту пустоту, чьи края — края некой обширной, глухой пустыни, коей на картах, что вы и я видеть могли, даже нет в помине. Генерал! Если все-таки вы меня слышите, значит, пустыня прячет некий оазис в себе, маня всадника этим; а всадник, значит, я; я пришпориваю коня; конь, генерал, никуда не скачет. Генерал! Воевавший всегда как лев, я оставляю пятно на флаге. Генерал, даже карточный домик — хлев. Я пишу вам рапорт, припадаю к фляге. Для переживших великий блеф жизнь оставляет клочок бумаги. 1968 Иосиф Бродский
    3
  26. 3
  27. "То ли новостей перебрал, То ли вина в обед, Только ночью к Сергею пришёл его воевавший дед. Сел на икеевскую табуретку, спиной заслоняя двор За окном. У меня, говорит, к тебе, Сереженька, разговор. Не мог бы ты, дорогой мой, любимый внук, Никогда, ничего не писать обо мне в фейсбук? Ни в каком контексте, ни с буквой зэт, ни без буквы зэт, Просто возьми и не делай этого, просит дед. Никаких побед моим именем, Вообще никаких побед. Так же, он продолжает, я был бы рад, Если бы ты не носил меня на парад, Я прошу тебя очень, (и делает так рукой), Мне не нужен полк, Ни бессмертный, ни смертный, Сереженька, никакой. Отпусти меня на покой, Серёжа, Я заслужил покой. Да, я знаю, что ты трудяга, умница, либерал, Ты все это не выбирал, Но ведь я-то тоже не выбирал! Мы прожили жизнь, Тяжелую и одну. Можно мы больше не будем Иллюстрировать вам войну? Мы уже все, ребята, Нас забрала земля. Можно вы как-то сами. Как-то уже с нуля. Не нужна нам ни ваша гордость, Ни ваш потаённый стыд. Я прошу тебя, сделай так, Чтоб я был наконец забыт. Но ведь я забуду, как в русском музее Мы искали девятый вал, Как я проснулся мокрый, А ты меня одевал, Как читали Пришвина, Как искали в атласе полюса, Как ты мне объяснял, почему на небе Такая белая полоса За любым самолетом, Как подарил мне Увеличительное стекло… Ничего, отвечает дед, Исчезая. ТЕБЕ ВЕДЬ И ЭТО НЕ ПОМОГЛО..." Женя Беркович (сидит в тюрьме)
    2
  28. Старательский вальсок Мы давно называемся взрослыми И не платим мальчишеству дань, И за кладом на сказочном острове Не стремимся мы в дальнюю даль. Ни в пустыню, ни к полюсу холода, Ни на катере …к этакой матери. Но поскольку молчание — золото, То и мы, безусловно, старатели. Промолчи — попадешь в богачи! Промолчи, промолчи, промолчи! И не веря ни сердцу, ни разуму, Для надежности спрятав глаза, Сколько раз мы молчали по-разному, Но не против, конечно, а за! Где теперь крикуны и печальники? Отшумели и сгинули смолоду… А молчальники вышли в начальники, Потому что молчание — золото. Промолчи — попадешь в первачи! Промолчи, промолчи, промолчи! И теперь, когда стали мы первыми, Нас заела речей маята, И под всеми словесными перлами Проступает пятном немота. Пусть другие кричат от отчаянья, От обиды, от боли, от голода! Мы-то знаем — доходней молчание, Потому что молчание — золото! Вот так просто попасть в богачи, Вот так просто попасть в первачи, Вот так просто попасть в — палачи: Промолчи, промолчи, промолчи!.. 1963 г Александр Галич.
    2
  29. 2
  30. Хотя и сладостен азарт По сразу двум идти дорогам, Нельзя одной колодой карт Играть и с дьяволом, и с Богом. Не зря ли знаньем бесполезным Свой дух дремотный мы тревожим? В тех, кто заглядывает в бездну, Она заглядывает тоже. Мы делим время и наличность, Мы делим водку, хлеб, ночлег, Но чем отчетливее личность, Тем одиноче человек. Вольясь в земного времени поток Стечением случайных совпадений, Любой из нас настолько одинок, Что счастлив от любых соединений. У нас пристрастие к словам – Совсем не прихоть и не мания; Слова необходимы нам Для лжи взаимопонимания. Звоните поздней ночью мне, друзья, Не бойтесь помешать и разбудить; Кошмарно близок час, когда нельзя И некуда нам будет позвонить. Я вдруг утратил чувство локтя С толпой кишащего народа, И худо мне, как ложке дёгтя Должно быть худо в бочке мёда. Проста нашей психики сложность, Ничуть не сложнее, чем прежде: Надежда – важней, чем возможность Когда-нибудь сбыться надежде. С рожденья тягостно раздвоен я, Мечусь из крайности в конец, Родная мать моя – гармония, А диссонанс – родной отец. И спросит Бог : -Никем не ставший, Зачем ты жил? Что смех твой значит? - Я утешал рабов уставших, - отвечу я. И Бог заплачет… И.М. Губерман
    2
  31. "Навстречу из-за огромного стола, заваленного бумагой и тростями для наказаний, выскочил длинный угловатый человек, лысый, с провалившимися глазами, затянутый в узкий серый мундир с нашивками министерства охраны короны. Это и был прокуратор Патриотической школы высокоученый отец Кин — садист-убийца, постригшийся в монахи, автор "Трактата о доносе", обратившего на себя внимание дона Рэбы. Небрежно кивнув в ответ на витиеватое приветствие, Румата сел в кресло и положил ногу на ногу. Отец Кин остался стоять, согнувшись в позе почтительного внимания. — Ну, как дела? — спросил Румата благосклонно. — Одних грамотеев режем, других учим? Отец Кин осклабился. — Грамотей не есть враг короля, — сказал он. — Враг короля есть грамотей-мечтатель, грамотей усомнившийся, грамотей неверящий! Мы же здесь… — Ладно, ладно, — сказал Румата. — Верю. Что пописываешь? Читал я твой трактат — полезная книга, но глупая. Как же это ты? Нехорошо. Прокуратор!.. — Не умом поразить тщился, — с достоинством ответил отец Кин. — Единственно, чего добивался, успеть в государственной пользе. Умные нам не надобны. Надобны верные. И мы… — Ладно, ладно, — сказал Румата. — Верю. Так пишешь что новое или нет? — Собираюсь подать на рассмотрение министру рассуждение о новом государстве, образцом коего полагаю Область Святого Ордена. — Это что же ты? — удивился Румата. — Всех нас в монахи хочешь?.. Отец Кин стиснул руки и подался вперед. — Разрешите пояснить, благородный дон, — горячо сказал он, облизнув губы. — Суть совсем в ином! Суть в основных установлениях нового государства. Установления просты, и их всего три: слепая вера в непогрешимость законов, беспрекословное оным повиновение, а также неусыпное наблюдение каждого за всеми!" Стругацкие "Трудно быть богом". (Шестьдесят лет назад).
    2
  32. 2
  33. Хотя и сладостен азарт По сразу двум идти дорогам, Нельзя одной колодой карт Играть и с дьяволом, и с Богом. Не зря ли знаньем бесполезным Свой дух дремотный мы тревожим? В тех, кто заглядывает в бездну, Она заглядывает тоже. Мы делим время и наличность, Мы делим водку, хлеб, ночлег, Но чем отчетливее личность, Тем одиноче человек. Вольясь в земного времени поток Стечением случайных совпадений, Любой из нас настолько одинок, Что счастлив от любых соединений. У нас пристрастие к словам – Совсем не прихоть и не мания; Слова необходимы нам Для лжи взаимопонимания. Звоните поздней ночью мне, друзья, Не бойтесь помешать и разбудить; Кошмарно близок час, когда нельзя И некуда нам будет позвонить. Я вдруг утратил чувство локтя С толпой кишащего народа, И худо мне, как ложке дёгтя Должно быть худо в бочке мёда. Проста нашей психики сложность, Ничуть не сложнее, чем прежде: Надежда – важней, чем возможность Когда-нибудь сбыться надежде. С рожденья тягостно раздвоен я, Мечусь из крайности в конец, Родная мать моя – гармония, А диссонанс – родной отец. И спросит Бог: -Никем не ставший, Зачем ты жил? Что смех твой значит? - Я утешал рабов уставших, - отвечу я. И Бог заплачет… И.Губерман
    2
  34. Генерал! Наши карты — дерьмо. Я пас. Север вовсе не здесь, но в Полярном Круге. И Экватор шире, чем ваш лампас. Потому что фронт, генерал, на Юге. На таком расстояньи любой приказ превращается рацией в буги-вуги. Генерал! Ералаш перерос в бардак. Бездорожье не даст подвести резервы и сменить белье: простыня — наждак; это, знаете, действует мне на нервы. Никогда до сих пор, полагаю, так не был загажен алтарь Минервы. Генерал! Мы так долго сидим в грязи, что король червей загодя ликует, и кукушка безмолвствует. Упаси, впрочем, нас услыхать, как она кукует. Я считаю, надо сказать мерси, что противник не атакует. Наши пушки уткнулись стволами вниз, ядра размякли. Одни горнисты, трубы свои извлекая из чехлов, как заядлые онанисты, драют их сутками так, что вдруг те исторгают звук. Офицеры бродят, презрев устав, в галифе и кителях разной масти. Рядовые в кустах на сухих местах предаются друг с другом постыдной страсти, и краснеет, спуская пунцовый стяг, наш сержант-холостяк. _____ Генерал! Я сражался всегда, везде, как бы ни были шансы малы и шатки. Я не нуждался в другой звезде, кроме той, что у вас на шапке. Но теперь я как в сказке о том гвозде: вбитом в стену, лишенном шляпки. Генерал! К сожалению, жизнь — одна. Чтоб не искать доказательств вящих, нам придется испить до дна чашу свою в этих скромных чащах: жизнь, вероятно, не так длинна, чтоб откладывать худшее в долгий ящик. Генерал! Только душам нужны тела. Души ж, известно, чужды злорадства, и сюда нас, думаю, завела не стратегия даже, но жажда братства: лучше в чужие встревать дела, коли в своих нам не разобраться. Генерал! И теперь у меня — мандраж. Не пойму, отчего: от стыда ль, от страха ль? От нехватки дам? Или просто — блажь? Не помогает ни врач, ни знахарь. Оттого, наверно, что повар ваш не разбирает, где соль, где сахар. Генерал! Я боюсь, мы зашли в тупик. Это — месть пространства косой сажени. Наши пики ржавеют. Наличье пик — это еще не залог мишени. И не двинется тень наша дальше нас даже в закатный час. _____ Генерал! Вы знаете, я не трус. Выньте досье, наведите справки. К пуле я безразличен. Плюс я не боюсь ни врага, ни ставки. Пусть мне прилепят бубновый туз между лопаток — прошу отставки! Я не хочу умирать из-за двух или трех королей, которых я вообще не видал в глаза (дело не в шорах, но в пыльных шторах). Впрочем, и жить за них тоже мне неохота. Вдвойне. Генерал! Мне все надоело. Мне скучен крестовый поход. Мне скучен вид застывших в моем окне гор, перелесков, речных излучин. Плохо, ежели мир вовне изучен тем, кто внутри измучен. Генерал! Я не думаю, что ряды ваши покинув, я их ослаблю. В этом не будет большой беды: я не солист, но я чужд ансамблю. Вынув мундштук из своей дуды, жгу свой мундир и ломаю саблю. Птиц не видать, но они слышны. Снайпер, томясь от духовной жажды, то ли приказ, то ль письмо жены, сидя на ветке, читает дважды, и берет от скуки художник наш пушку на карандаш. Генерал! Только Время оценит вас, ваши Канны, флеши, каре, когорты. В академиях будут впадать в экстаз; ваши баталии и натюрморты будут служить расширенью глаз, взглядов на мир и вообще аорты. Генерал! Я вам должен сказать, что вы вроде крылатого льва при входе в некий подъезд. Ибо вас, увы, не существует вообще в природе. Нет, не то чтобы вы мертвы или же биты — вас нет в колоде. Генерал! Пусть меня отдадут под суд! Я вас хочу ознакомить с делом: сумма страданий дает абсурд; пусть же абсурд обладает телом! И да маячит его сосуд чем-то черным на чем-то белом. Генерал, скажу вам еще одно: Генерал! Я взял вас для рифмы к слову «умирал» — что было со мною, но Бог до конца от зерна полову не отделил, и сейчас ее употреблять — вранье. _____ На пустыре, где в ночи горят два фонаря и гниют вагоны, наполовину с себя наряд сняв шутовской и сорвав погоны, я застываю, встречая взгляд камеры Лейц или глаз Горгоны. Ночь. Мои мысли полны одной женщиной, чудной внутри и в профиль. То, что творится сейчас со мной, ниже небес, но превыше кровель. То, что творится со мной сейчас, не оскорбляет вас. _____ Генерал! Вас нету, и речь моя обращена, как обычно, ныне в ту пустоту, чьи края — края некой обширной, глухой пустыни, коей на картах, что вы и я видеть могли, даже нет в помине. Генерал! Если все-таки вы меня слышите, значит, пустыня прячет некий оазис в себе, маня всадника этим; а всадник, значит, я; я пришпориваю коня; конь, генерал, никуда не скачет. Генерал! Воевавший всегда как лев, я оставляю пятно на флаге. Генерал, даже карточный домик — хлев. Я пишу вам рапорт, припадаю к фляге. Для переживших великий блеф жизнь оставляет клочок бумаги. 1968 Иосиф Бродский
    2
  35. Игра велась сразу "с нулевой суммой". Сегодня надо иметь мужество признать, что Путин действовал рационально и последовательно с самого начала и до сегодняшнего момента. В его системе ценностей нет других целей, кроме им же озвученных в 2007 году в Мюнхене. Все современные образованные люди, относящие себя к Западной Цивилизации ведут свои подсчёты и оценки, основываясь на критериях "нравственности", "степени допустимых потерь", "экономической целесообразности" и т.д., тогда как он ведёт свои расчеты на основании Доверия, то есть по-азиатски. Ничего не предвещало проблем до того момента, пока его же "западные партнёры" не встали на пути скупки активов в самой Западной Европе и США, придумывая на ходу новые смешные правила поведения в их Клубе Избранных. Проведя модернизацию всей ядерной триады и продемонстрировав США и Китаю результаты, был поднят в очередной раз вопрос о несправедливости гегемонии США и экономической нецелесообразности зависимости мировой экономики от дряхлеющей "первой экономики в мире, которая не в состоянии уже платить проценты по своему внутреннему долгу". Не стоит думать, что Путин не знал о реальном состоянии его сухопутной армии, но он лично курировал весь этот "гиперзвук" и все новые разработки, включая вундервафли и посейдоны. В военной операции на территории Украины он не собирался применять ничего высокотехнологичного. Он действительно не считает Украину субъектом геополитики и очень удивлён, что ему ставят в колёса палки "братья по разуму, оказавшиеся по недоразумению на вражеской стороне шахматной доски геополитики". Речь не идёт о победе или проигрыше в войне С Украиной, речь изначально шла только о цене победы и, таким образом, достижении Тактической Цели для розыгрыша Основной политической партии. Да, это действительно Азиатская партия, но, по-моему, вы сильно ошибаетесь, считая зависимой Россию от Китая. Россия Китаю необходима буквально в той же степени, в какой и Китай важен для России. Выступая зональным тылом Китая с полным спектром необходимых на случай изоляции сырьевым рынком, Россия имеет на порядок более мощный и технологичный ядерный кулак. Россия сможет гарантировать безопасность Китая на глобальном уровне в той же степени, как Китай планирует компенсировать убытки от ухода России с европейских рынков. В Китае только одна из четырёх проблем имеет, как принято у китайцев, настолько гипербализированные формы, что, например, европейцы с задачами таких масштабов пока не сталкивались даже в теории. Поэтому предлагаю рассмотреть вопрос о переносе акцента своего беспокойства с "будущего России и Китая" (у них всё будет нормально, прям не сомневайтесь) на проблемы именно кризиса Западной цивилизации. Например, на роль посланцев Великобритании в Украину, на 180 миллиардов долларов долгов по кредитам государства, на блекроки и другие точащие ножи организации, на заявления о продаже земли, легализацияю конопли и т.д., и т.п., вплоть до снижения коэффициента демографии до "0,4". Потери Украины не беспокоят Путина примерно в такой же степени, как и потери России. В России все основные показатели макроэкономики значительно лучше, но и они Путина беспокоят только в той степени, в которой они вляют на достижение его Цели. Справедливости ради, надо повторить, что ровно те же тезисы, которые были озвучены в Мюнхене в 2007 году и которые в несколько другом формате предлагалось обсудить за два года до вторжения войск на территорию Украины, за год до этого и в последующем за этим "ультиматуме" - это одни и те же пункты. Так называемый "объединённый Запад" не придал значения предупреждению о грядущей катастрофе на основе перечисленных нерешённых политических проблем и "на войну не явился". Может быть лучше было договориться в конце 2021 года, не изображая из себя арлекинов? Путин же обращался к военным всу лично, предлагал объясниться и договориться. Но предпочли сначала положить полмиллиона украинских мужиков в землю и только после этого прозрение наступает и все готовятся морально к подписанию полной и безоговорочной капитуляции бывшей Украины. Можно было бы обойтись и без массовых захоронений украинских солдат. Но тогда бы Германия не так эффектно дала сначала Хозяину себя... ограбить, а затем его шавкам (Англии и Франции) толкать в мясорубку войны с Россией. Потому как самый страшный для США, Англии и Франции, это природный (естественный) Союз России и Германии. А уж тройственный вместе с Китаем- это одновременно мучительная и скоропостижная смерть всему англосаксонскому мирку со всеми их неоколониальностями и транстолерантностями. И таки да, не сомневайтесь от слова "совсем"- дедушка играет в солдатики в полном сознании и это точно не только его Война. Более половины Человечества просто так вставать под этот флаг не стали бы... Макрошу с его д'артаньянами ждут на Восточном фронте, но Париж и Берлин будут традиционно брать казаки. Тут ошибся кто-то точно. И это явно был не Путин. До Киево-Печерской Лавры - русская земля. Ноги англичан не должно быть близко к Чёрному морю. Вике Нудельман (Нуланд) и Бориске Джонсону Кемерон просто обязан поставить памятник западнее Киево-Печерской Лавры и заминированной полосы. Есть варианты, но лучше от мухинской композиции "Рабочего и Колхозницы" сильно не удаляться, чтобы смысл был понятен на обеих сторонах границы ещё долгое время. Вместо серпа и молота, естественно, должен быть вполне осязаемый пакет с печеньками и внизу подпись на украинском "Ну что, сынку, помогли тебе твои ляхи?! Я тебя породил, я тебя и убью."
    1
  36. 1
  37. 1
  38. 1