Comments by "вадим прОскурка" (@user-ui7hl6hp8k) on "Оно вам надо? Воскресный проект Александра Герасимова" video.
-
4
-
@Tychina На Молдаванке музыка играет,
А Сонька в доску пьяная лежит.
Абрашка Терц ей водки наливает
И речь такую он ей говорит:
Зануда Манька, что ты задаёшься?
Подлец я буду, я тебя узнал.
Я знаю всё — кому ты отдаёшься,
Косой мне Петька правду рассказал.
Зачем тебе я жёлтые ботинки,
Шелка и крепдешины покупал,
Менял фарты на ленты и резинки,
Во всём тебе, гадюка, угождал!
На Молдаванке музыка играет,
В пивной веселье пьяное шумит,
А за столом доходы пропивает
Пахан Одессы Костя-Инвалид.
Сидит пахан в отдельном кабинете,
Марусю поит розовым винцом,
И между прочим держит на примете
Её вполне красивое лицо.
Он говорит, закуску подвигая,
Вином шампанским душу горяча:
«Послушай, Маша, детка дорогая,
Мы пропадём без Кольки-Ширмача.
Торчит Ширмач на Беломорканале,
Толкает тачку, стукает киркой,
А фраера вдвойне богаче стали —
Кому ж их щупать опытной рукой?
Езжай, Маруся, милая, дотуда
И обеспечь фартовому побег.
Да торопись, кудрявая, покуда
Не запропал хороший человек!»
Маруся едет в поезде почтовом,
И вот она — у лагерных ворот,
А в это время зорькою бубновой
Идёт весёлый лагерный развод.
Канает Колька в кожаном реглане,
В лепне военной, яркий блеск сапог,
В руке он держит важные бумаги,
А на груди — ударника значок.
«Ах, здравствуй, Маша, детка дорогая,
Привет Одессе, розовым садам!
Скажи ворам, что Колька вырастает
Героем трассы в пламени труда.
Ещё скажи: он больше не ворует,
Блатную жизнь навеки завязал;
Он понял жизнь здесь новую, другую,
Которую дал Беломорканал.
Прощай же, Маша, детка дорогая,
Одессе-маме передай привет!»
И вот уже Маруся на вокзале
Берёт обратный литерный билет.
На Молдаванке музыка играет,
В пивной веселье пьяное шумит,
Маруся рюмку водки наливает,
Пахан такую речь ей говорит:
«У нас, воров, суровые законы,
И по законам этим мы живём,
И если Колька честь вора уронит,
Мы Ширмача попробуем пером».
Но тут Маруся встала и сказала:
«Его не троньте! Всех я заложу!
Я поняла значение канала,
За это Колькой нашим я горжусь!»
Тут вышли урки с нею из шалмана
И ставят Маньку-суку под забор:
«Умри, змея, пока не заложила,
Подохни, падла, — или я не вор!»
А на канал приказ отправлен новый:
Шпане сказали — марануть порча!
И рано утро зорькою бубновой
Не стало больше Кольки-Ширмача.
1