Comments by "вадим прОскурка" (@user-ui7hl6hp8k) on "Алексей Гончаренко"
channel.
-
568
-
521
-
368
-
240
-
Ци знаєш, де країна тая мила,
Де явір ріс і де калина цвила,
Де Дністер грав, де Галич иечаліє,
Де руський край, де руське серце мліє?
Ци знаєш де, ци знаєш, моя доле? —
Туда, туда піду з тобов, соколе.
Ци знаєш, де там Левова палата,
А в їй мурах вибивана кімната,
Де образи по стінах золочені.
“Де Лев наш, де?” — питають, засмучені.
Ци знаєш де, ци знаєш, моя доле? —
Туда, туда піду з тобов, соколе.
Ци знаєш, де ті сині наші гори,
Де Черемшу де буйного ізвори,
Де рутин цвіт з барвінком зеленіє,
Де божий дух на землю з неба віє?
Ци знаєш де, ци знаєш, моя доле? —
Туда, туда підемо, мій соколе.Юрій ФЕДЬКОВИЧ 1834 — 1888 РУСЬ
202
-
181
-
144
-
111
-
87
-
82
-
65
-
61
-
59
-
58
-
49
-
47
-
43
-
40
-
37
-
37
-
35
-
30
-
28
-
27
-
Убогії ниви, убогії села,
Убогий, обшарпаний люд, —
Смутнії картини, смутні-невеселі,
А інших не знайдеш ти тут.
Не став би дивитись, хотів би забути, —
Так сили забути нема:
То ріднії села, то ріднії люди,
То наша Вкраїна уся зелена… 1883 Борис ГРІНЧЕНКО СМУТНІ КАРТИНИ (зеленi.).
24
-
20
-
17
-
16
-
история показывает, что на протяжении более 1000 лет это
государство вело непрерывные войны со своими соседями,
либо само начиная их, либо стано-вясь объектом нападения
воинственных соседей. А поэтому всегда находились лю-ди,
которые внушали народу, что причины всех его бед - иностранцы,
стремящие-ся поживиться за счет мирного русского народа.
Своя же агрессивность, как извест- но, в собственном сознании
легко находит оправдание и законные причины. По многим
причинам русский, а потом советский, народ всегда жил хуже
окружаю-щих его народов. И причина не только в почти
постоянных войнах или в подготов-ках к ним. Причина также
в отсталости этого народа, поскольку он жил в полном или
частичном рабстве до конца 19-го века. Ещё одна причина
в том, что русское государство, захватывая новые земли
на восточной окраине Европы, в Сибири и Азии, подавило
и ассимилировало огромное число других народов, многие
из ко-торых находились на ещё более низкой ступени развития.
И, как это часто случа- лось с захватчиками в истории,
они были развращены вседозволенностью победи-телей,
а их этика и мораль понесли существенный урон. Это
происходило на про-тяжении всей истории России и отразилось
на национальном характере русских, развив в большинстве
из них высокомерное отношение ко всем нерусским наро-дам.
Иностранцы, особенно из стран Запада, в глазах нищего рус-ского
народа выглядят преуспевающими и богатыми. А это привело к
развитию в национальном характере такой "привлекательной" черты
как зависть. Прекрасное сочетание, не правда ли? Высокомерие,
безразличие к результатам собственного (тем более чужого) труда,
зависть к тем, у кого есть хоть немного больше и нена-висть к ним же.
И это в сочетании с рабской натурой, готовой и способной выно-сить всяческие унижения,
поскольку рабская натура не обладает чувством собст-венного достоинства. Alexander Messerman
15
-
12
-
11
-
Під пнем перегнилим в болоті гнилому
Вертяться, клубляться дрібні черв'яки:
І вродились, виросли й гинуть у ньому,
А другі їх тілом живуть залюбки.
І сниться їм, бідним, у пітьмі кромішній:
Десь сонце горить у всім чарі весни,
А в сонця промінні, у радості вічній
Гуляють і золотом сяють вони.
Ті сни свої черви складали в системи
З заключенням: так є найліпше, як є;
Читали промови, співали поеми
Про гарне, щасливе в болоті життє.
Втім люди той пень відвалили й поперли,
І дійснеє сонце вказалось з-за мли;
На сонце те глипнули черви й померли
І, мручи, убійчеє світло кляли. 1882 Іван ФРАНКО ІДЕАЛІСТИ
11
-
10
-
10
-
10
-
9
-
9
-
9
-
И было так: четыре года
В грязи, в крови, в огне пальбы
Рабы сражались за свободу,
Не зная, что они - рабы.
А впрочем - зная. Вой снарядов
И взрывы бомб не так страшны,
Как меткий взгляд заградотрядов,
В тебя упертый со спины.
И было ведомо солдатам,
Из дома вырванным войной,
Что города берутся - к датам.
А потому - любой ценой.
Не пасовал пред вражьим станом,
Но опускал покорно взор
Пред особистом-капитаном
Отважный боевой майор.
И генералам, осужденным
В конце тридцатых без вины,
А после вдруг освобожденным
Хозяином для нужд войны,
Не знать, конечно, было б странно,
Имея даже штат и штаб,
Что раб, по прихоти тирана
Возвышенный - все тот же раб.
Так значит, ведали. И все же,
Себя и прочих не щадя,
Сражались, лезли вон из кожи,
Спасая задницу вождя.
Снося бездарность поражений,
Где миллионы гибли зря,
А вышедшим из окружений
Светил расстрел иль лагеря,
Безропотно терпя такое,
Чего б терпеть не стали псы,
Чтоб вождь рябой с сухой рукою
Лукаво щерился в усы.
Зачем, зачем, чего же ради -
Чтоб говорить бояться вслух?
Чтоб в полумертвом Ленинграде
От ожиренья Жданов пух?
Чтоб в нищих селах, все отдавших,
Впрягались женщины в ярмо?
Чтоб детям без вести пропавших
Носить предателей клеймо?
Ах, если б это было просто -
В той бойне выбрать верный флаг!
Но нет, идеи Холокоста
Ничуть не лучше, чем ГУЛАГ.
У тех - все то же было рабство,
А не пропагандистский рай.
Свобода, равенство и братство...
Свободный труд. Arbeit macht frei.
И неизменны возраженья,
Что, дескать, основная часть
Из воевавших шла в сраженья
Не за советскую-де власть,
Мол, защищали не колхозы
И кровопийцу-подлеца,
А дом, семью и три березы,
Посаженных рукой отца...
Но отчего же половодьем
Вослед победе в той войне
Война со сталинским отродьем
Не прокатилась по стране?
Садили в небеса патроны,
Бурлил ликующий поток,
Но вскоре - новые вагоны
Везли их дальше на восток.
И те, кого вела отвага,
Кто встал стеною у Москвы -
За проволоками ГУЛАГа
Поднять не смели головы.
Победа... Сделал дело - в стойло!
Свобода... Северная даль.
Сорокаградусное пойло,
Из меди крашеной медаль.
Когда б и впрямь они парадом
Освободителей прошли,
То в грязь со свастиками рядом
И звезды б красные легли.
Пусть обуха не сломишь плетью,
Однако армия - не плеть!
Тому назад уж полстолетья
Режим кровавый мог истлеть.
И все ж пришел конец запретам,
Но, те же лозунги крича,
Плетется дряхлый раб с портретом
Того же горца-усача.
Он страшно недоволен строем,
Трехцветным флагом и гербом...
Раб тоже может быть героем,
Но все ж останется рабом.
И что ж мы празднуем в угоду
Им всем девятого числа?
Тот выиграл, кто обрел свободу.
Ну что же, Дойчланд - обрела.
А нас свобода только дразнит,
А мы - столетьями в плену...
На нашей улице - не праздник.
Мы проиграли ту войну.
9 мая 2002.Ю. Нестеренко.
8
-
Понад степи і поле, гори й доли,
Понад діброви, зжовклим листом вкриті,
Понад стернища, зимним вихром биті,
З плачем сумним, мов плач по кращій долі,
Понад селища бідні, непошиті
Хатки, обдерті і пусті стодоли,
Понад люд темний, сумовитий, голий,
Ви пливете по млистому блакиті.
Куди? Куди? Чи в кращий край зелений... Іван ФРАНКО ЗЕЛЕНИЙ КРАЙ Єрмака
8
-
8
-
7
-
Когда нас солнышко осветит?
Когда пригреет нас оно?
Авось нам кто-нибудь ответит.
Что ж, отвечать не мудрено:
Когда в год на душу пуд мыла
Зачнет народ употреблять
И в страдном поле, как кобыла,
Не станет женщина рожать...
Когда крестьянин незабитый
Придет веселый от сохи
И, обеспеченный и сытый,
Заглянет в Пушкина стихи... {"И долго буду тем народу я любезен..."}
Когда казна, в видах дохода,
Не станет спаивать народ
И, отравляя жизнь народа,
Плодить и нищих, и сирот...
Когда семейные законы
Мы будем свято сохранять
И по кружкам не станут жены
Прохвостов титьками пленять...
Когда в гостиные и залы
Не пустят наглых кулаков
И не полезут в генералы
Петр Ионин, Шмулька Поляков...
Когда не станут патриотов
Гнать вон из службы помелом,
А высочайших идиотов
Дарить фельдмаршальским жезлом..,
Когда на всех образованье
Прольет лучи, как свет дневной,
И мать, священное названье,
Не будет бранью площадной...
Когда мы с ложью и хищеньем
Кафтан холопства сбросим с плеч
И станем с честью и раченьем
Держать в руках перо и меч...
Когда мы все от сна воспрянем,
Любовью к родине горя,
И верноподданными станем
Из верноподданных царя, -
Тогда и солнышко заглянет
В страну свободы и труда!
Когда же это всё настанет? -
Да почитай что никогда!
1883 П.В. Шумахер НИКОГДА
7
-
Вже скоро, скоро прийде час,
Коли всі чесні люди в нас
Од тебе, лярво, відсахнуться,
Як од прокази, віджахнуться.
Як в очі будеш їм глядіти
Після такої страмоти?
Тобі каблучки не одіти,
До вівтаря не підійти
І не кружляти більш у танці
У гарній сукні-мережанці…
Заб'єшся в темний кут навіки
Поміж старці, поміж каліки,
Й як Бог простить гріхи твої, —
Будь проклята ти на землі!
ФАУСТ Ґете пеклад Миколи Лукаша 1955
7
-
7
-
7
-
7
-
6
-
6
-
5
-
5
-
5
-
5
-
5
-
5
-
5
-
4
-
4
-
В степах, де гриміла
Козацькая сила,
Від світу-потопу
Лежала могила.
Лежала могила,
Як тая цариця,
Що ї зашептала
На сон чарівниця...
...Споров плуг тяженький,
Задряпало рало,
І в рани насіння
Нерідне запало.
Запало насіння,
Коріння пускає
І силу чужую
Без жалю спиває…
І в місяців кілька
Край тої могили
З чорнобилем разом
Коноплі вродили!..
Чорнобилю много!
Подивіться, люди!
Но бог святий знає,
Що то за рік буде…
Де була калина,
Там нап'ята буда…
Не верху могили
Чорнобилю груда…
І димить чорнобиль,
Заким запалає…
І "Вічную пам'ять"
Божий птах співає… Степан Руданський 1834–1873
4
-
4
-
«Факт чрезвычайной экономической отсталости России по сравнению
с остальным культурным миром не подлежит никакому сомнению.
По цифрам 1912 года народный доход на душу населения составлял:
в САСШ 720 рублей (в золотом, довоенном исчислении), в Англии — 500,
в Германии — 300, в Италии — 230 и в России — 110.
Итак средний русский,
еще до Первой мировой войны, был почти в 7 раз беднее среднего американца,
и больше чем в 2 раза беднее среднего итальянца. Даже хлеб — основное наше
богатство — был скуден. Если Англия потребляла на душу населения 24 пуда,
Германия 27 пудов, а САСШ — целых 62 пуда, то русское потребление хлеба
было только 21, 6 пуда — включая во все это и корм скоту. Нужно при этом
принять во внимание, что в пищевом рационе России хлеб занимал такое место,
как нигде в других странах он не занимал. В богатых странах мира хлеб
вытеснялся мясными и молочными продуктами и рыбой»
(И. Солоневич «Народная монархия», М., 2003, с.с. 77-78).
4
-
4
-
4
-
4
-
3
-
3
-
3
-
3
-
3
-
3
-
3
-
3
-
3
-
3
-
2
-
2
-
2
-
2
-
@Nik-iv3lv Сначала били самых родовитых,
Потом стреляли самых работящих,
Потом ряды бессмысленно убитых
Росли из тысяч самых немолчащих.
Среди последних — всё интеллигенты,
Радетели достоинства и чести,
Негодные в работе инструменты
Для механизма поголовной лести.
В подручных поощряя бесталанность,
Выискивала власть себе подобных.
В средневековье шла тоталитарность,
Создав себе империю удобных,
Послушных, незаметных, молчаливых,
Готовых почитать вождём бездарность,
Изображать воистину счастливых,
По праву заслуживших легендарность...
Держава, обессиленная в пытках,
Ещё не знала о потерях сущих,
Не знала, что КОЛИЧЕСТВО убитых
Откликнется ей КАЧЕСТВОМ живущих.Игорь Кохановский. «Закон диалектики»
2
-
2
-
2
-
У небі тішились хмари,
У небі сонце пливло,
Під небом кривавіли чвари
І лютувало зло.
Земля, вагітна скорботою
(Відчай їй груди тне),
Над кривдою і підлотою
Народила в муках мене.
Народила, немов надію,
Колисала ночами без сну:
- Може, від тебе помолодію,
Може, побачу весну...
Може, твій струм і атом
Вгамують нестерпний біль,-
Голосила над віком двадцятим
Найгеніальніша з породіль.
Голосила велика мати,
Благала, кричала мені,
Щоб став я жорстоким катом
Недоумства, підлоти й брехні.
І стою у злобі по коліна
З серцем, повним ганьби й проклять.
Божевільні каліки й руїни
У зіницях моїх миготять.
Що залишу майбутньому дневі,
Чим ділитися буду з ним?!-
Вибухають бомби водневі
На обпеченім лобі моїм!
А люди забавляються, мов діти,
Катам співають гімни холуї,
І генерали мріють посадити
На всій планеті атомні гаї.
Ридаю і кричу, гилю себе у груди,
Волосся патраю з сідої голови:
Що можу я, коли дрімають люди?
Що можу я, коли заснули ви? 1963 Василь СИМОНЕНКО (вбитий міліціянтами у 1963му.). ДРІМАЮТЬ ЛЮДЕ
2
-
2
-
2
-
2
-
2
-
2
-
2
-
2
-
2
-
2
-
2
-
2
-
2
-
2
-
Итак, оттолкнула корабль мой судьба от берега всем нам родного,
Заставила царство другое искать, которое было мне ново.
Тебе поведенье людей описывать буду пространно,
Все то, что у них нам так непривычно и странно.
Русские люди полны, с большим животом и без талии,
Их лица коричневы от очага и выраженье уловишь едва ли.
Здесь каждый волосы на голове стрижет и обривает,
А длинных локонов носить себе никто не позволяет.
Но если господина своего кто потерял расположенье,
Не сможет волосы он стричь, пока не выпросит прощенья.
Того, кто впал в немилость, можно сразу же узнать,
Увидеть только голову его и — без ошибки — «Это он!» сказать.
И так все время полагается их волосам расти,
А тем, кто выкажет расположение к несчастным, едва ли жизнь свою спасти.
Одежда их невесела, для глаза даже неприятна,
И шапка вверх над головой торчит высоко и занятно,
Ее название «колпак». Носящих брыжи мне не довелось встречать,
Рубашки с воротами в жемчугах здесь носит знать,
Рубашки длинные, их расшивают русские по низу сами,
И рукава в два дюйма цветными тоже вышиты шелками.
Поверх рубашки надевают однорядку, то есть жакет,
Вкруг толстой талии портки повяжут, но и похожего на бриджи нет.
Одежда их однообразна, и знают лишь льняные ткани
Да пару шерстяных носков наденут вместе с башмаками.
У башмаков их острые носки, а каблуки железом подбивают,
Поверх всего богатые здесь шубу меховую надевают.
Все пуговицы шелком, серебром у богача отделаны наверняка,
А одеянье длинное — «армяк»- вам сразу выдаст бедняка.
Так одеваются у русских. Их богач
С слугой, который рядом с ним бежит, от места к месту едет вскачь.
Казак их носит войлок, чтоб сохранить тепло,
Проста на лошадях уздечка и седло,
Удил же нет, уздечки, седла — все с шотландскими так схоже,
Широкою попоной лошадей у русских накрывают тоже,
Колени седока от пота лошади хранит она.
Когда идет война, тогда короткие используются стремена.
И если русского преследует жестокий враг,
Он скачет прочь и, повернувшись (я никогда б не изогнулся так),
Направит на врага свой быстрый лук,
И падает преследователь вдруг.
Короткий лук их я сравню с турецким смело,
Из сухожилий и березы он сделан ловко и умело.
Так беспощаден их стрелы острейший наконечник,
Что враг любой не избежит с ним встречи.
А лошадей у них подковывают редко и немногих,
Лишь почтовых, из-за того, что скользкие зимой дороги.
Их тонкими подковами с шипами подкуют
И за день лошади по восемьдесят верст пройдут.
Ударят лошадь и рванет она во весь опор,
Во всей стране не сыщется и пары шпор,
А если лошадь не идет, то русские пускают в дело кнут,
Которым лошадей нещадно по бокам и ребрам бьют... ДЖОРДЖ ТУРБЕРВИЛЛЬ(1540?—1610?) © текст -Севастьянова А. А. 1990
2
-
2
-
2
-
2
-
2
-
1
-
1
-
1
-
1
-
1
-
...Цей вік, що поробив нас жебраками.
Захмелена жадобою майна
Юрба, що звалася більшовиками,
Немов із скелі брила кам’яна,
Скотилася, розбила душі й храми,
Все знищила й розпалася сама
В безодні, де ніщота спить німа.
Розпалася? Пропала? Не скажіте!
Ми ж полюбили бути в бідноті,
Клясти біду і солодко терпіти —
Це ж наші заповіти золоті,
Ми звикли жити в норах, як терміти,
Бичем нужди шмагатись, як святі
Угодники — пророки більшовизму,
Багатство ми сприймаємо як схизму.
Ми любим ближнього, але ж багач
Не ближній нам, бо з нами він не плаче.
Його біда товче, а він, як м’яч,
Чим тяжче б’ють його, тим вище скаче;
А ти од горя ледащий, пияч
І проклинай своє життя, бідаче,
Але багатому не потурай,
Він в пекло йде, а ти, звичайно, в рай!..
Та ми не вперше впали стрімголов
У царство щастя, де панує сила,
Що переводить на злобу любов,
Де рівність хижа світ перекривила,
Де в ріках не вода, а вража кров,
Де забивають цвяхи та зубила
В серця невкірних, спрагнених добра, —
Стара ця вже історія, стара!
Чи людство йде вперед, а чи назад,
Ведуть хрести чи зорі п’ятикутні,
Всі гасла рівності — то маскарад,
А правила й закони абсолютні
Нам демонструє лиш бджолиний лад,
Бо мусять бути работящі й трутні,
Щоб світ не обертався в мертву цвіль
(Мав рацію філософ Мандевіль).
Свобода — ось універсальний код,
Бо кожна людська праця прагне волі;
Там, де живе нев’ярмлений народ,
Зернинок більше в колоску на полі,
Там сяє домна, шахта і завод
У чистоті, неначе в ореолі,
А в бідності живуть лишень раби,
Що йдуть до праці, мов до боротьби.
Ми не втечем од ницої нуждоти,
Од змієвища лютої черги,
Допоки на роботу, мов на доти,
Що їх вогнем боронять вороги,
Ходитимем, допоки заохоти
До праці (і натхнення, і снаги!)
Не дасть свобода, доки власна нива
Нас не пригорне, як любов щаслива.
З біди росте ненависть і злоба,
Жадання глянути в чужі комоди,
Біда — це шибениця і скаба,
Одвічний ворог правди і свободи;
Комуністичні гордощі раба,
Що розбиває панські загороди
І справедливо ділить не своє, —
Ось наше все духовне житіє! © Дмитро Павличко.
1
-
1
-
Стаття 111. Державна зрада, тобто діяння, умисно вчинене громадянином України на шкоду суверенітетові, територіальній цілісності та недоторканності, обороноздатності, державній, економічній чи інформаційній безпеці України: перехід на бік ворога в умовах воєнного стану або в період збройного конфлікту,
шпигунство, надання іноземній державі, іноземній організації або їх представникам допомоги в проведенні підривної діяльності проти України, а так само колабораційна діяльність, — карається позбавленням волі на строк від десяти до п'ятнадцяти років.
1
-
1
-
1
-
1
-
1
-
Розбурхано палає вічна ватра, —
Жилося нам не дуже зручно, звісно:
І гаряче, і боляче, і тісно.
Давай чорти тут кашлять, дмухать, хукать,
Хропти, сопти, з усеї сили пукать,
Аж сіркою все пекло засмерділо;
Ото був газ! Несосвітенне діло!
З усіх усюдів так і напира, —
Потріскалась гладка земна кора,
Все обернулось догори ногами,
Спід верхом став, горами стали ями.
Так деякі учені — круть і верть —
В теоріях все ставлять шкереберть.
Як ми звільнились з темного затвору
І вирвались на свіжий дух, нагору —
Все це була велика таїна,
Пізніш людям відкрилася вона.
(Ефес. 6, 12) МЕФІСТОФЕЛЬ ФАУСТ Ґете пеклад Миколи Лукаша 1955
1
-
1
-
1
-
1
-
1
-
1
-
1
-
1
-
1
-
1
-
1
-
1
-
1
-
1
-
1
-
1
-
1
-
1
-
1
-
1
-
1
-
1
-
1
-
1
-
1
-
@tvr342 Россия - страшная страна
Безжизненных полей.
Бывали хуже, чем она,
Но не было подлей.
Пусть много где плохи дела
И мрази нет числа,
Россия - это полюс зла,
И это - компас зла.
Как безошибочен магнит
От полюса вдали,
Так и Россию зло манит
В любом краю Земли.
Ни разу черное нутро
Ее не подвело:
Все, что она клеймит - добро,
Что защищает - зло.
Любезна ей любая гнусь,
Да что и взять, скажи,
С укравшей даже имя "Русь"
Страны тотальной лжи?
Там все фальшивка, все вранье,
Там все наоборот,
За унижение свое
Там борется народ.
И пусть свое - с чего бы вдруг
Таких, как он, жалеть,
Но он мечтает всех вокруг
Загнать под ту же плеть!
Из века в век - все та же хмарь,
Все тех же харь угар,
И царь, и псарь, и пономарь -
В России все - кошмар.
Дебелых баб нетрезвый храп,
Да танцы на гробах.
Мечтает не о воле раб,
А о своих рабах.
Хоть покажи ему весь свет,
Он славит только мрак.
России оправданья нет,
Россия - это рак.
И эта опухоль, ползя,
Стремится все растлить,
А исцелить ее нельзя,
Лишь только - удалить.
В России нету ничего,
Что б стоило сберечь!
Нес лишь неволи торжество
Народам русский меч.
Кого вы славите стократ,
Победами гордясь?
Не хану ль нареченный брат
Ваш благоверный князь?
На Куликовом поле строй
Ломился сквозь камыш -
Кто ж тот, кому служил герой?
Не хан ли Тохтамыш?
Кровь Новгорода, кровь Твери,
Ливонской кровь войны;
Вы в Беларуси, упыри,
Сгубили полстраны,
И заглушал победный гром
Младенцев польских крик,
Суворовским "богатырем"
Насаженных на штык.
Своих, чужих не счесть могил,
Где водружали флаг
Кутузов-старый педофил
Да Жуков-вурдалак.
Какой сосед ваш - хоть один! -
Не пострадал от вас?
Швед? Финн? Литвин? Туркмен? Румын?
Япония? Кавказ?
Что, кроме смерти и плетей,
Вы миру принесли?
Своим умом вы и лаптей
Придумать не смогли!
Вам итальянец возводил
Дворец германских шлюх,
Там даже рядом не бродил
Ваш пресловутый дух.
Вас дойч лечил, француз учил,
Бритт делал вам чертеж,
В награду ж каждый получил
Презрение и ложь.
И все дары свободных стран
Служили лишь тому,
Чтоб ваш очередной тиран
Мог укрепить тюрьму.
Не апеллируйте к стихам,
Восславившим зарю:
И Пушкин ваш - холуй и хам,
Лизавший зад царю.
"Клеветникам" ответ строча,
Карателей любя,
Навеки маску палача
Надел он на себя.
Какой писатель и поэт
Из ваших не был рад
Воспеть любой имперский бред -
"На Польшу!" "На Царьград!"?
Аж Бродский - вашею страной
Прочь изгнанный еврей! -
Плевался русскою слюной
В "hоh*лов" из-за морей.
Россия - как анти-Мидас,
Несущий дар-клеймо:
Что тронет - превратит тотчас
Не в злато, а в дерьмо.
Насколько был бы лучше мир,
Когда бы не она -
Страна-позор, страна-вампир,
Треклятая страна!
Однако даже упырям
Положен свой конец,
Уже приблизился к дверям
Ваш роковой гонец.
России, сгнившей изнутри,
Настанет страшный суд,
И ни псари, ни псалтыри
Вас больше не спасут.
Когда над вами грянет гром
В час яростной грозы,
Никто не вспомнит вас добром
И не прольет слезы.
На протяженье сотен лет
Лишь гнусности творя,
Вы задолбали целый свет,
Цензурно говоря.
Повсюду лез ваш страшный сброд,
Твердя -"я старший брат!",
И будет ныне всякий род
Кончине вашей рад.
И ваше имя слово "гунн"
Заслуженно затмит
В значенье: вор, насильник, лгун,
Холуй, палач, бандит.
Как сгинете навеки вы,
Вздохнет свободно мир
И на развалинах Москвы
Устроит светлый пир. Ю.Нестеренко август 2014
1
-
1
-
Лапы елок,
лапки,
лапушки...
Все в снегу,
а теплые какие!
Будто в гости
к старой,
старой бабушке
я
вчера
приехал в Киев.
Вот стою
на горке
на Владилгарской,
Ширь во-всю -
не вымчать и перу!
Так
когда-то,
рассиявшись в выморозки,
Киевскую
Русь
оглядывал Перун.
А потом -
когда
и кто,
не помню толком,
только знаю,
что сюда вот
по льду,
да и по воде,
в порогах,
волоком -
шли
с дарами
к Диру и Аскольду.
Дальше
било солнце
куполам в литавры.
- На колени, Русь!
Согнись и стой. -
До сегодня
нас
Владимир гонит в лавры.
Плеть креста
сжимает
каменный святой.
Шли
из мест
таких,
которых нету глуше, -
прадеды,
прапрадеды
и пра пра пра!..
Много
всяческих
кровавых безделушек
здесь у бабушки
моей
по берегам Днепра.
Был убит
и снова встал Столыпин,
памятником встал,
вложивши пальцы в китель.
Снова был убит,
и вновь
дрожали липы
от пальбы
двенадцати правительств.
А теперь
встают
с Подола
дымы,
киевская грудь
гудит,
котлами грета.
Не святой уже -
другой,
земной Владимир
крестит нас
железом и огнем декретов.
Даже чуть
зарусофильствовал
от этой шири!
Русофильство,
да другого сорта.
Вот
моя
рабочая страна,
одна
в огромном мире. 1924 Владимир Маяковский - Киев
1
-
@СлаваПетров-б5в Люди мы сермяжные,
злые, многогрешные.
Жили мы безбашенно,
люто жили, бешено.
Гнилозубо скалились,
- отрывались вволюшку
Плакали да каялись,
- замывали кровушку.
На злодейства глядючи,
Что творили заморок,
Заходились падучей,
Пуганные каторгой.
Веки наши краткие
Проносились птицею.
- Некогда с оглядкою
Подле плах да виселиц.
Люди мы сермяжные,
злые, многогрешные
И живём безбашенно,
яро, люто, бешено.
Ряшки гнилозубые
скалим, да юродствуем.
Вроде не безумные,
а дурные просто мы.
Души наши выжжены,
- не спастись обеднями.
Проще жить бесстыжими.
Легче - бесхребетными.
Водочкой палёною
в каждом поколении,
деточки намолены
с траченными генами.Б.Тюменцев https://youtu.be/ml05sdYTq_o
1
-
1
-
1
-
1
-
1
-
1
-
1
-
1
-
1
-
1
-
1
-
1
-
1
-
1
-
1
-
1
-
1
-
1
-
1
-
Британский лорд
Свободой горд -
Он гражданин,
Он верный сын
Родной земли.
Ни короли,
Ни происк пап
Звериных лап
На смельчака
Исподтишка
Не занесут.
Как новый Брут,
Он носит меч,
Чтоб когти сечь.
Француз - дитя,
Он вам, шутя,
Разрушит трон
И даст закон;
Он царь и раб,
Могущ и слаб,
Самолюбив,
Нетерпелив.
Он быстр, как взор,
И пуст, как вздор.
И удивит
И насмешит.
Германец смел,
Но перепрел
В котле ума;
Он, как чума
Соседних стран,
Мертвецки пьян,
Сам в колпаке,
Нос в табаке,
Сидеть готов
Хоть пять веков
Над кучей книг,
Кусать язык
И проклинать
Отца и мать
Над парой строк
Халдейских числ,
Которых смысл
Понять не мог.
В России чтут
Царя и кнут;
В ней царь с кнутом,
Как поп скрестом:
Он им живет,
И ест и пьет
А р,
Как дураки,
Разиня рот,
Во весь народ
Кричат: 'Ура!
Нас бить пора!
Мы любим кнут!'
Зато и бьют
Их как ослов,
Без дальних слов,
И ночь и день,
Да и не лень:
Чем больше бьют,
Тем больше жнут,
Что вилы в бок,
То сена клок!
А без побой
Вся Русь хоть вой -
И упадет
И пропадет!
1827 Александр Полежаев - Четыре нации
1
-
1
-
1
-
1
-
1
-
1
-
1
-
1
-
1
-
1
-
Тут вдруг ни за что, ни про что
Из чистого, бл*ть, озорства
Украли, заразы, пальто,
К тому ж оторвав рукава.
Ну, ладно бы просто украли,
Куда бы, еще бы ни шло,
А то и в карман ведь нас рали,
И это вдвойне тяжело.
Такое сегодня повсюду
Буквально на каждом шагу,
Но как в нем ходить они будут
Ума приложить не могу. Игорь Иртеньев Озабоченность
1
-
Не люблю я вас, дурнів приручених,
Ваш єлейний тон,
Чато в грудях моїх намучених
Вибухає сто мегатон.
Чи ви чуєте, чи не чуєте?
Будьте прокляті ви усі,
Ті, що нині в перинах ночуєте
Й не купались ніколи в росі!
Вас тривога не будить ранками,
В мозок ваш не впивається піт,
Ядовитими диво - фіранками
Ви закрили од себе світ.
Ви премудрі, багато знаєте,
Ви умієте геть усе,
Анекдотами позіхаєте,
Коле вибухом землю трясе.
З почуттями, немовби гирями,
У турботах своїх дурних
Трясетесь над своїми шкірами,
Ніби хтось зазіхає на них.
Не тріться, умріть з обидою,
Начадівши, як мокрий гніт,
Щоб дивився на вас з огидою
Мозолястий і чесний світ.
Василь СИМОНЕНКО (вбитий міліціянтами у 1963му.).
1
-
1
-
1
-
1
-
1
-
1
-
1
-
1
-
1
-
@СлавьсяДон-к8ы Назови мне такую обитель,
Я такого угла не видал,
Где бы сеятель твой и хранитель,
Где бы русский мужик не стонал?
Стонет он по полям, по дорогам,
Стонет он по тюрьмам, по острогам,
В рудниках, на железной цепи;
Стонет он под овином, под стогом,
Под телегой, ночуя в степи;
Стонет в собственном бедном домишке,
Свету божьего солнца не рад;
Стонет в каждом глухом городишке,
У подъезда судов и палат.
Выдь на Волгу: чей стон раздается
Над великою русской рекой?
Этот стон у нас песней зовется -
То бурлаки идут бечевой!..
......................................
Где народ, там и стон... Эх, сердечный!
Что же значит твой стон бесконечный?
Ты проснешься ль, исполненный сил,
Иль, судеб повинуясь закону,
Всё, что мог, ты уже совершил,-
Создал песню, подобную стону,
И духовно навеки почил?.. 1867 год...Николай Некрасов
1
-
1
-
1
-
1
-
1
-
1
-
1
-
Наторохтіла повну хату бочка*…
Чого в московську голову не прийде?
У нас рілля — хоть посади дитину,
То виросте: така земля плодюща;
А в них сіренький супісок та глина,
Корпають, мов на глум людський, сохою,-
І плуг наш до сохи голоден прийде:
"Дай, кумо, Христа ради, скибку хліба!.."
Уф! утомивсь, неначе від роботи
З волами в плузі щирий кінь лицарський.
А турчин стеле нам постіль м'якенько,
Да як-то виспатись би довелося!
Загарбавши під себе патріархів,
Торгує їх перекупством ледачим.
Самі прибільшують невіри плати,
Аби з дурних дурнії гроші драти.
Мої кохані друзі-побратими!
Шануйте щиру правду, а не віру.
Нехай у вас та віра лучча буде,
В котрій добра найбільше роблять люде…
Пантелеймон Куліш (1819 – 1897 рр.)*москвин
1
-
1
-
1
-
1
-
1
-
1
-
1
-
1
-
1
-
1
-
1
-
1
-
1
-
1
-
1
-
1
-
1
-
«Не такі страшні московські воші,
як українські гниди»
(Симон Петлюра).
Ми ще як треба розберемось,
Хто винуватий без вини
І хто «зливав» потоки брехонь, –
І вже тепер, й після війни.
Усе з’ясуємо до решти:
Хто заробляв, хто боронив,
В усіх нюансах розберемось
І вже тепер, й після війни.
Знайдемо решту підлих тролів
І тих, хто постраждав від них,
І хто вдягався під героїв, –
Після війни, після війни.
Хто зброю постачав, хто – «вата»,
Хто мародерствував із них, –
Буде не важко з’ясувати
І вже тепер, й після війни.
Кого хабарництво зжирало,
На чисту воду й тих жени
І всіх продажних генералів –
І вже тепер, й після війни!
Знайти, співставити всі дати…
В штабах хто протирав штани.
Вам не уникнути розплати
Після війни, після війни!
А нині ще вона триває,
Тож має шанс свій кожен з них
Втекти – назавжди! – на Гаваї
Чи закінчити вир війни.
(Любов СЕРДУНИЧ)
1
-
1
-
1
-
1
-
1
-
Когда вас посылают на hуй,
И это факт, как ни крути,
Не нужно в клочья рвать рубаху
На взбунтовавшейся груди.
Не лопайтесь от возмущенья,
А, философски рассудив,
Храните гордое терпенье
В ответ на сей императив.
К чему трепать худые нервы?
Все рассосется как-нибудь.
Вам предстоит, увы, не первым
Ступить на этот славный путь.
На путь, которым не однажды,
Смиренно глядя из-под век,
Конечно же, проходит каждый
Вполне приличный человек.
И даже, пусть не столь проворно,
Не раз означенным путем
Ходил и ваш слуга покорный,
И, право, было все путем.
Идите лесом и оврагом,
Лужком со скошенной травой...
Наскучило обычным шагом?
Смените шаг на строевой.
А если вдруг откажут силы
И память, то наверняка
Вам адрес вздорного посыла
Напомнит первая строка. ИГОРЬ ИРТЕНЬЕВ
1
-
1
-
1
-
1
-
1
-
1
-
1
-
1
-
1
-
1
-
1
-
1